Темная лошадка

Из этого следует, что работает Сидор Поликарпович не за деньги, а из любви к искусству. Поварскому. Подвести свою дочь, и без того униженную положением отца, Поликарпович не может. Публичный зять ни за что не простит тестю преступного пятна на своей репутации. Повар лучше сто раз сам похитится, чем позволит себе оскандалиться перед зятем.

…. В комнату, после тихого стука в дверь, вошла Наталья Александровна.

— Доброе утро, Софья. Как себя чувствуешь?

— Доброе утро, — растерянно произнесла я. — Уже нормально. А где Таисия?

— Я отправила ее в магазин за мукой, — объяснила экономка и подошла к шторам. — Раздвинуть?

— Да, спасибо. Я хотела попросить Таисию принести таблетку от головной боли…

— Сейчас принесу, Сонечка, — сказала Таша и быстро вышла из комнаты.

Значит, Таисия вышла на работу. Вчера вечером она ушла домой до того, как стало известно, что я не могу рассказать ничего толкового о похитителях и месте, где меня держали. Из этого следует, что горничная не имеет отношения к похищению. Если бы она не вышла сегодня на работу или наоборот вчера стала дожидаться конкретных известий, я бы однозначно оставила ее в подозреваемых.

Но Таисия поступила против логики. Получается, она не виновата?

Да. Похоже на то. Иначе сбежала бы еще вчера и ни за что не вернулась.

Вместе с Ташей и стаканом воды, пузырящейся от растворимой таблетки, в комнату проникла, возбужденная последними событиями Рента. Пожалуй, на ее лице можно было заметить следы сожалений, что не ей выпала честь быть похищенной взаправду.

— Ну, мать, ты дала! — с толикой зависти, плюхаясь на постель, весело фыркнула девушка. — Молоток! — и треснула меня по колену. Я чуть не взвыла, колени были в синяках и ссадинах. — Давай, доклад строй. Папахен кое-что рассказал, но хотелось бы из первых рук.

Таша протянула мне стакан с исчезающей таблеткой на дне и осталась на ногах, внимательно глядя на «жертву» сверху вниз. В отличие от Ренаты, на ее лице читалось неодобрение.

— Вы сильно рисковали, Софья, — произнесла она.

— Возможно, — согласилась я и залпом выпила лекарство. — Но попробовать стоило.

— Я бы на твоем месте обязательно щелочку в повязке проковыряла и на этих гадов взглянула, — не обращая внимания на серьезную тетю, выпалила Рената.

— И, слава богу, что ты не была на ее месте, — буркнула Наталья Александровна. — Иногда стоит быть послушной.

— Не дождетесь! — фыркнула цель похитителей. — Я бы обязательно подсмотрела. И тогда…

— Тебя бы здесь не было, — сухо закончила тетя.

— Кто бы говорил, — ядовито заметила Ренатка. — Ты у нас вообще, штатный герой семьи.

Наталья Александровна порозовела, приняла стакан из моих рук и, прихрамывая, вышла из комнаты.

Рената устроилась на кровати поудобнее, сложила ноги по-турецки и уставилась на меня во все глаза:

— Давай, докладывай. Тебя лапали?

— Боже, что тебя интересует, — смущенно пробормотала я. — Не лапали.

— Били?

— Нет.

— Ну, хоть что-то делали?!

— Из пикантных деталей могу рассказать одно — писала в ведро с завязанными глазами. Ты удовлетворена?

Мой тон показал неуместность подобных вопросов, и Рената немного угомонилась.

— Похитители молодые были?

— Не знаю, — я пожала плечами. — Один, вроде, молодой, второй постарше был…

— Голоса знакомые?

— Нет.

— А узнать сможешь?

— Стоит попробовать.

Любопытство Ренаты било через край. Она засыпала меня вопросами и, казалось, каждый из ответов примеряла на себя. Она никак не могла понять, почему я оставила повязку на глазах, почему не пыталась выбраться из сарая обычным способом или хотя бы его не подожгла.

— Огонь привлекает внимание, — авторитетно заявила девушка и внесла еще пару экстремальных рекомендаций. Ей сильно повезло, что похитители наткнулись на меня. С таким огнедышащим темпераментом, Рената вполне могла бы угодить в покойники.

Третьим визитером в это утро оказалась жена Кутепова. Бьянка зашла в спальню, забыла поздороваться и принялась внимательно разглядывать мое лицо.

— Тебе нужен косметолог, — объявила мрачно. — Кожа вокруг глаз повреждена скотчем. Скоро лето, активное солнце и без немедленных восстановительных процедур ты получишь проблему на всю жизнь. Лицо болит?

— Немного, — созналась я. — Но уже лучше.

— Таша принесла тебе обезболивающее, — покачала головой Бьянка, — это таблетка начала действовать. Хочешь, я приглашу к тебе косметичку?

Я дотронулась кончиками пальцев до кожи вокруг глаз и моментально почувствовала жжение.

— Безжалостные люди, — вздохнула Бьянка. — Так обращаться с женщиной… Хорошо еще ты тональным кремом пользуешься, он немого защитил кожу от этой дряни…

Какой, однако, странный взгляд на вещи. Подобная манера возникает только с возрастом. Я, по молодости да глупости, о «енотовой маске» даже не вспомнила, Рената этому значения не придала, хорошая «героиня» Таша, тоже почему-то советов по красоте не раздавала. И только дорогая Бьянка, первым делом, насчет моей внешности обеспокоилась.