Темная ложь

Воин повторял эти действия снова и снова. Теперь он уже не мог сказать, сколько раз брал у себя кровь и перели вал ее Скарлет. Остановил его Кейн, схватив за запястье и заявив:

— Хватит. Иначе ты сам полностью лишишься крови.

Гидеон знал, что друг прав. Он чувствовал такую слабость, которой прежде никогда не испытывал. В то же время он готов был отдать Скарлет всю свою кровь до последней капли, если понадобится.

— Больше ты ничего не можешь сделать, — произнес Кейн так же мрачно, как и Торин до этого. — Остается только ждать. И молиться.

«Сладкие сны, сладкие сны, сладкие сны», — постоянно повторял демон Лжи.

«Черта с два я ничего не смогу сделать, — зло подумал Гидеон. — Кое-что все-таки могу. Например, призвать Кроноса».

Тени окутали Скарлет, утянули ее во тьму, полную визгливых воплей, и стали удерживать там. Они сидели взаперти внутри ее тела, поэтому она была единственным существом, способным их прокормить. А питались они страхами, большим количеством сильных страхов, которые собирались получить от Скарлет.

В ее сознании ужасные картины проносились одна за другой, и участником почти всех чудовищных событий был Гидеон. Вот он занимается любовью с другой женщиной и получает от этого огромное удовольствие. А теперь Гален отрубает ему голову. Вот он отправляется на поиски Мнемозины, решив отомстить за смерть Скарлет, и погибает в неравной схватке.

Скарлет пыталась вмешаться в каждую сцену и изменить ход событий, но все становилось только хуже. Гидеон либо смеялся над ней, либо пытался убить. При этом ее горло нестерпимо болело. Ей было трудно дышать, а конечности казались тяжелыми и холодными. Она знала: все, что подкидывает ей воображение, невозможно, ведь Гидеон никогда с ней так не поступит, и из-за этого к целому букету сильнейших чувств добавлялась вина. И Скарлет…

…Скарлет удивленно заморгала. В ее крови зажегся теплый огонь, растекшийся по всему телу и оставлявший за собой крохотные очаги энергии, которые увеличивались и соединялись, пока не охватили тело женщины целиком. Тьма и крики наконец отступили, и Скарлет погрузилась в здоровый и крепкий сон.

Проснувшись, она поняла, что не знает, сколько времени проспала.

— Тварь! — раздалось из конца длинного темного тоннеля. — Ты меня не слышишь? Ты меня не видишь?

«Гидеон, — подумала Скарлет. — Он где-то неподалеку». Она открыла глаза, которые нестерпимо жгло, и ощутила приступ радостного возбуждения, с трудом разглядев его лицо, склонившееся над ней. Туман, возникший перед ее глазами и не дававший ей рассмотреть Гидеона, был вызван тем, что тени покинули ее тело и теперь плясали вокруг него.

Радостное возбуждение тотчас же сменилось разочарованием и злостью. Скарлет показалось, будто это еще один обман и Гидеон — всего лишь галлюцинация, созданная демоном Ночных Кошмаров для того, чтобы ее помучить.

— Тварь, не говори со мной. Пожалуйста…

«Это не может быть правдой», — пронеслось в голове Скарлет.

— Уходи, — проскрипела она, все еще ощущая острую боль в горле, и попыталась отстраниться. — Оставь меня в покое.

— Всегда. — Сильные пальцы коснулись щеки женщины (ей показалось, будто кто-то в разгар суровой зимы накрыл ее теплым одеялом) и заставили повернуть голову и посмотреть на улыбающегося Гидеона. — С тобой не будет все в порядке. Я так не боялся… Не обратился к Крону, не умолял его помочь тебе, не напоминал ему, что он мне должен за то, что проигнорировал меня относительно Аэрона. Он не сказал мне, что не приводил тебя сюда, и не дал тебе свою кровь.

Гидеон говорил невнятно, но, даже зная, что это очередной кошмар, Скарлет жадно слушала и рассматривала его сквозь тьму. Она видела его растрепанные синие волосы, яркие глаза, бровь с пирсингом, мускулистое тело. Ее сердце забилось быстрее, а сами удары стали более сильными и ровными.

— Мне не жаль, что ты была ранена, — продолжал представший ей дух. — Мне не жаль, что я не позаботился о твоей тетушке, когда у меня была такая возможность.

Скарлет нахмурилась и мысленно спросила себя: «Почему этот ненастоящий Гидеон извиняется передо мной?» Слыша его слова, она испытывала удовольствие, а не ужас. К тому же у него совершенно не было причин для того, чтобы извиняться, ведь он не сделал ничего плохого. Но все это не походило на плод фантазии ее демона, никогда не питавшего особой любви к радости, что могло значить лишь одно: Гидеон действительно рядом, именно он разговаривает с ней и прикасается к ней.

Скарлет какое-то время удивленно смотрела на воина, а потом произнесла:

— Я проснулась и жива. Не понимаю…

— Я не дал тебе свою кровь и кровь Крона. — Его руки с огрубелой кожей потянулись к ее вискам, и он провел по ним пальцами. — Ты не выживешь, так ведь? Так?