Темная магия оставляет шрамы (СИ)

Здесь хранятся все метлы Дейзи с того самого дня, как она принимает решение связать свою жизнь с квиддичем. На стене висит маленькая метла. Такая крошечная, что диву даешься: как на такой вообще можно уместиться.

Джеймс понимает, что это за метла. Она была первой. Тот самый подарок от его матери на четвертый день рождения крестницы. Джеймс чуть поджимает губы, рассматривая помещение дальше. Он заинтересован, сильно заинтересован.

Дейзи до сегодняшнего дня ни разу не приводит его сюда. Это ее обитель, ее маленький большой алтарь. Сюда даже Гермиона не заходит, что уж о других говорить. Вдоль стен стоят пять метл. Шестая остается на крыльце.

Джинни дарит крестнице метлы каждые два года, учитывая растущий организм. Она умудряется найти ей даже «Нимбус 2000», хотя их после войны вообще не производят. Дейзи что-то тараторит, пока Джеймс блуждает в своих мыслях.

— Вот, держи, — вырывает она его из размышлений.

Джеймс не верит собственным глазам.

— «Нимбус 2014», — таращится он. — Шутишь что ли?.. Она же…

Джеймс не находит слов. Эта метла была в свое время крайне для нее важна. На ней Дейзи делает мертвую петлю на решающем матче четвертого курса. Был декабрь, трескучий мороз, все игроки едва сидели на метлах, а она… Она летает в тот день так, что на зависть даже птицам.

Джеймс помнит тот момент. Он стоит на трибуне и во все глаза смотрит на нее. Моргнуть даже боится, упустить хоть что-то. Это был его первый курс в Хогвартсе, первая зима, первая попытка наладить с Дейзи контакт в стенах школы.

Он словно сейчас видит ее горящие зеленые глаза, белые отмороженные щеки и сведенные на переносице брови. Ее победа принесла две сотни очков Хаффлпаффу. Преемник Оливера Вуда в тот день впервые вслух говорит о том, что ему печально, раз такой игрок учится не на Гриффиндоре.

После этого легендарного матча Дейзи Снейп получает семь приглашений на Святочный Бал. И все парни получают отказ.

— Чего ты застыл? — улыбается она. — Это просто метла, — жмет она плечами, — как и все предыдущие.

Джеймс нерешительно протягивает вперед руки.

— Держи, — передает она метлу. — Она тебе по росту подходит и по комплекции. Если неудобно будет, дам тебе ту, на которой сейчас летаю.

— Но это же, — задыхается он словами, — это…

— Просто вещи, — заканчивает она за него, глядя ему в глаза.

И ей так хочется сказать ему. Сказать так много, Мерлин все в этом мире подери. Но…

— Идем, — старается она улыбнуться и заглушить печальные мысли. — Это не так сложно, как кажется.

Дейзи действительно настраивает себя так, будто она тренер. Старается продумать, как обучить Джеймса азам полетов, чтобы он ничего себе не сломал. Да, в Хогвартсе есть уроки полетов, но они настолько базовые, что вызывают презрительный смешок. Джеймс не говорит ей о том, что справляется с ними по щелчку пальцев.

Ему просто кажется, что это легко для всех.

Дейзи открывает в изумлении рот, когда он со второй попытки проделывает спайку простых упражнений в нескольких футах от земли, и загорается энтузиазмом еще сильнее. Джеймс словно расцветает на глазах, когда взмывает ввысь.

Дейзи сначала беспокоится, а потом понимает, что напрасно это делает. Джеймс чувствует себя на метле также, как и она: точно рыба в воде. Она седлает метлу следом, и они начинают наперегонки носится точками по серому небу, играя в пятнашки.

Девчонка смеется заливисто и чисто, пикирует без тени страха и инстинкта самосохранения, а Джеймс словно пропитывается ее энергией и сигает следом, мастерски удерживая равновесие.

Поднимается постепенно ветер, тучи сгущаются, но они не обращают на это внимания. Дейзи никогда в жизни не чувствовала себя с кем-то рядом настолько счастливой, как в этот самый момент. Она непроизвольно вспоминает тот день в котловане, когда они с Джеймсом убегают из дома и катаются на картонках по песку.

Мерлин, сколько же лет прошло?

Кажется, Дейзи во второй раз испытывает те же эмоции, что были в тот день. И получает она их снова с Джеймсом.

Поттер летит с ней рядом, черенок к черенку, лавирует в воздушном потоке и даже не чувствует холода, хотя сегодня в одной футболке. Улыбка не сходит с его лица, он испытывает бешеный прилив эндорфина и только в это самое мгновение, кажется, понимает свое предназначение в жизни.

У него это в крови. Любовь к спорту. Любовь к квиддичу и…

— Рук не чувствую! — старается перекричать ветер Дейзи. — Спустимся?

— Давай! — кивает он.

Они приземляются почти одновременно, едва расцепляют онемевшие пальцы с черенков метлы и, не сговариваясь, валятся на спину, после чего их одновременно распирает смех. Джеймс зажмуривается и шлепает ладонью себе по грудной клетке, испытывая бешеное счастье.

Они все мокрые, лежат в траве с онемевшими пальцами, к которым никак пока не возвращается чувствительность, в глотке прохлада и сухость, глаза хочется зажмурить еще сильнее и почесать переносицу, потому что натирают очки.

Но такие счастливые.