Темная магия оставляет шрамы (СИ)

Он бережно кладет ее на постель, нависая сверху.

Осторожно и нежно ведет ладонью по плавной линии ее талии, ныряет большим пальцем под футболку, касаясь теплой кожи живота, который слегка дрожит. Гермиона с шумом выдыхает, вспоминая наконец, чего была лишена все это время.

Единения с ним.

С человеком, который представляет для нее одно большое всё и даже больше.

Стеклянная дверь чуть скрипит, поддаваясь порыву ветра. В кроне тополя наконец устраивается на ночлег птенец болтрушайки.

Третья неделя протекает намного лучше предыдущих двух.

Гермиона делает успехи на индивидуальной терапии, ее врач говорит, что в ближайшее время можно будет начать посещать «Круг дружбы». Северус морщится от этих новостей, а на вопрос Гермионы, мол, почему же, просто отвечает, что это глупо по многим причинам.

Рассказывать о своих горестях посторонним людям.

— Они не посторонние, Северус, — вдруг произносит она.

Мужчина смотрит на нее с интересом.

— Они такие же, как мы, — поднимает она руку с красным браслетом. — Видишь?..

Северус чуть сжимает губы и смотрит на всю эту ситуацию под новым углом.

После завтрака группа «Альфа» с синими браслетами уходит на свои процедуры, группа «Бетта» с оранжевыми идет в сад, а их группа «Гамма» с красными остается в зале.

Медбратья двигают столы и ставят в круг стулья. Северус не выпускает руки Гермионы из своей.

Пациенты стекаются в общий круг, не проронив ни слова, как это всегда и бывает. Северус замечает, что с момента его последнего визита в «Круг дружбы» его состав довольно сильно меняется.

Он больше не видит среди присутствующих пожилого волшебника и девушку альбиноса. Большинство лиц кажутся ему новыми. Или он просто не обращает на них никакого внимания до сегодняшнего момента, что больше смахивает на правду.

Железные ножки с привычным неприятным звуком скребут по полу в унисон, а Северус снова поднимает стул полностью, пропускает в круг сначала Гермиону, а затем заходит сам. Они садятся на свои места.

Той самой медсестры с кукольным лицом во главе круга нет на месте. Видимо, искусственную девушку отправляют выполнять другие обязанности. Медсестра средних лет с круглым лицом кладет руки на колени.

— Доброе утро, — негромко, но четко произносит она плавным голосом. — Знаю, что для многих из вас эта процедура не так приятна, как хотелось бы, но… «Круг дружбы» нацелен на диалог с людьми, которые находятся в смежной ситуации.

Женщина обводит взглядом присутствующих и останавливает свой взгляд на Гермионе.

— Я вижу новые лица, — доброжелательно кивает она.

Все пациенты обращают на нее взор. Гермиона кивает в ответ, нашаривая ладонь Северуса и сжимая ее в своей руке. Медсестра это замечает.

— Как вас зовут? — интересуется она.

Гермиона сильнее сжимает ладонь Северуса, и тот напрягается всем телом, готовый в любое мгновение сорваться и уйти отсюда, если Гермиона почувствует хоть малейший дискомфорт. Медсестра видит перемены в настроении этой пары пациентов.

— Если вы не готовы поделиться с нами вашей историей, я не стану настаивать, — заверяет она. — «Круг дружбы» помогает, а не принуждает.

Северус чуть дергает левой бровью. Что ж, эта женщина хотя бы знает, что такое личные границы, уже радует. Он чувствует, как хватка Гермиона становится менее сильной. Ее эти слова тоже успокаивают, как понимает Северус.

Женщина снова тепло улыбается и намеревается перейти к следующему пациенту, но…

— Меня зовут Гермиона Джин Снейп.

Все сидящие в кругу снова возвращают ей свое внимание. Северус немного нервничает, но она мягко касается тыльной стороны его ладони свободной рукой и расслабляется на стуле окончательно, опустив ногу на ногу.

Она говорит себе, что отпускает случившееся из сердца. Теперь необходимо отпустить это из разума.

— В апреле этого года мы с мужем столкнулись с тем, к чему не были готовы, — сглатывает она.

Гермиона на мгновение замолкает, облизывая губы. Это тяжело говорить. Она поворачивается к Северусу. В ее глазах читается просьба о помощи. Северус ее понимает. Нужно переступить через себя. Надо выжечь эту боль из себя, надо ее перегореть.

Мы должны сделать это вместе.

Северус смотрит на нее, только на нее.

— Мы похоронили нашего сына, едва он появился на свет.

Эти слова громом поражают сидящих в кругу.

Молодая девушка, сидящая рядом с Гермионой, тихо охает, опустив ладонь на губы. В этом кругу сидят люди с красными браслетами. Все они переживают потерю, вот только все они, все поголовно, успевают прожить с покинувшим их человеком хотя бы часть жизни. Каждый в кругу понимает, что эта пара лишается даже этой возможности.

Им даже не дается времени.

Пуповина обвивается вокруг шеи младенца, и он погибает, не успевая даже сделать первого вздоха.

— Целители не успели нам помочь, — продолжает смотреть Гермиона только на Северуса, — но это не их вина, что все так произошло. От этого никто не застрахован, — сглатывает она и оборачивается к собравшимся. — Именно это случилось с нами.