Темная материя

Огромная пустошь и крохотный куб.

Шансы наткнуться на него, двигаясь наугад, микроскопические.

Солнце только выползает из-за деревьев, и холод просто невероятный.

– Что будем делать, Джейсон? – спрашивает Лукас. – Пойдем куда глаза глядят? Будем копать?

Я оглядываюсь. Смотрю на наполовину занесенный снегом дом и с ужасом думаю, как долго мы смогли бы продержаться здесь. Сколько дней пройдет, прежде чем станет нечем топить камин? Прежде чем кончится еда? Прежде чем иссякнет надежда, и мы умрем, как и все другие до нас?

Темные, давящие мысли… не продохнуть. Страх заползает в грудь.

Я делаю глубокий вдох и давлюсь кашлем от обжегшего легкие холода.

Паника затягивает петлю.

Найти куб нет никакой возможности.

Как и продержаться на холоде.

Нам просто не хватит времени, потому что каждая новая пурга будет накрывать куб все новым и новым слоем снега.

Если только…

Я сбрасываю с плеча рюкзак и расстегиваю его дрожащими пальцами.

– Что ты делаешь? – спрашивает Аманда.

– Делаю последнюю ставку.

Долго искать не приходится.

Я беру компас и, оставив женщину с рюкзаком, иду вперед, через поле.

– Подожди! – кричит она и тянется следом.

Шагов через пятьдесят я останавливаюсь. Жду.

– Посмотри. Мы в Южном Чикаго, так? – Я тычу пальцем в компас и указываю на далекий профиль города. – Значит, магнитный север – там. Но компас говорит нам противоположное. Видишь? Стрелка направлена на восток, в сторону озера.

Лицо моей спутницы моментально светлеет.

– Конечно! Стрелку притягивает магнитное поле куба.

Мы идем через глубокий снег.

На середине поля стрелка отклоняется с востока на запад.

– Мы над ним, – заявляю я.

Начинаю копать, раскидываю снег голыми руками. Холодно, больно, но я не останавливаюсь.

На глубине четырех футов натыкаюсь на угол куба. Тяну рукава вниз, на пальцы, которые уже начинают терять чувствительность.

Окоченевшие пальцы касаются наконец верха открытой двери, и я издаю крик, эхом раскатывающийся по замерзшему миру.

* * *

Еще десять минут, и мы уже внутри куба. Выпиваем ампулу № 46 и ампулу № 45.

Аманда запускает таймер на часах и выключает фонарь, чтобы поберечь батарейки. Мы сидим рядом, в холодной темноте, и ждем, когда подействует препарат.

– Вот уж не думала, что буду так рада снова увидеть нашу паршивую спасательную лодку, – шепчет Аманда.

– Неужели?

Она опускает голову мне на плечо.

– Спасибо, Джейсон.

– За что?

– За то, что не дал мне замерзнуть там до смерти.

– Значит, теперь мы квиты?

Аманда смеется.

– Ни разу. Я к тому, что это все из-за тебя. Как и было с самого начала.

Сидеть в металлической коробке, в полной темноте и тишине – это как упражнение по сенсорной депривации. Единственные физические ощущения – просачивающийся через одежду холод металла и давление лежащей на плече головы Аманды.

– Ты не такой, как он, – говорит она.

– Кто?

– Мой Джейсон.

– Не такой в чем?

– Ты мягче. В нем есть жесткость, настоящая жесткость. А еще он самый одержимый из всех, кого я встречала.

– Ты была его терапевтом?

– Иногда.

– Он был счастлив?

Чувствую, что Лукас задумалась.

– Что? Я поставил тебя в затруднительное положение? – уточняю я. – Не хочешь нарушать врачебную тайну?

– С формальной точки зрения вы двое – одна личность. Ситуация, конечно, новая. Отвечая на твой вопрос… нет. Я бы не сказала, что он был счастлив. Да, у него имелся интеллектуальный стимул, но разнообразием его жизнь не отличалась. Кроме работы – ничего. Последние пять лет он практически и не выходил из лаборатории.

– Знаешь, все, что со мной случилось, устроил он. Я и оказался здесь потому, что несколько дней назад кто-то похитил меня под угрозой оружия по пути домой. Он отвез меня на заброшенную электростанцию, накачал какой-то дрянью, задал кучу вопросов о моей жизни. Спросил, счастлив ли я. Принял бы я другие решения, будь такая возможность. А потом я очнулся в вашей лаборатории. В вашем мире. Думаю, меня отправил туда твой Джейсон.

– Хочешь сказать, что он вошел в куб, каким-то образом отыскал твой мир и поменялся с тобой местами?

– По-твоему, он на такое способен?

– Даже не знаю. Это какое-то безумие.

– А кто еще мог бы так со мной поступить?

Секунду-другую Аманда молчит. Потом говорит:

– Джейсон был одержим этим. Тем путем, который не выбрал. Только об этом и твердил.

Злость возвращается.

– Мне и самому до сих пор не хочется этому верить, – признаюсь я. – Я о том, что он ведь мог просто убить меня. Но нет, он не только потратил на меня ампулу, но и накачал кетамином, из-за которого я потерял сознание и частично память о случившемся. А потом отправил меня туда, в свой мир. Зачем?

– Вообще-то, смысл в этом есть.

– Думаешь?

– Джейсон не был каким-то чудовищем. Если он сделал с тобой это, то заранее все обдумал и обосновал. Именно так поступают приличные люди, чтобы оправдать недостойное поведение. В твоем мире ты тоже выдающийся физик?

– Нет. Я преподаю во второсортном колледже.

– Ты богат?

– В профессиональном и финансовом смысле мне с твоим Джейсоном не сравниться.