Темная половина

— Тэд! — Теперь голос Лиз звучал очень испуганно, но словно откуда-то издалека. В эти бесконечные секунды между первым криком Уэнди и ее напряженной борьбой, когда она силилась закричать снова и задышать, Джордж Старк начисто вылетел из головы Тэда, впервые за последние восемь дней. Уэнди сделала судорожный вдох и завопила во весь голос. Тэд, дрожа от облегчения, прижал ее к плечу и принялся ласково гладить по спинке, стараясь успокоить.

Лиз бежала по лестнице вниз, прижимая Уильяма к боку, словно вертлявый мешочек с зерном.

— Что случилось? Тэд, с ней все в порядке?

— Да. Она грохнулась с третьей ступеньки. Теперь все хорошо. Она закричала. Сначала мне показалось… как будто ее замкнуло. — Он с дрожью в голосе рассмеялся, отдал Уэнди жене, а себе забрал Уильяма, который тоже расплакался за компанию с сестренкой.

— Ты что, не смотрел за ней? — с упреком проговорила Лиз, качая Уэнди на руках и пытаясь ее успокоить.

— Да… нет. Я пошел взять журнал. А потом — раз — и она уже была на лестнице. Мгновенно. Как с Уиллом и чашкой. Они такие… чертовски проворные. Как думаешь, с ней все в порядке? Она ударилась о ковер, но ударилась сильно.

Лиз рассмотрела лоб Уэнди, держа ее перед собой на вытянутых руках, и бережно поцеловала красную отметину. Крики Уэнди уже понемногу затихали.

— Думаю, все в порядке. Шишка будет, но быстро пройдет. Слава Богу, что здесь ковер. Прости, что набросилась на тебя, Тэд. Я знаю, какие они проворные. Просто я… у меня ощущения, как перед месячными, только теперь постоянно.

Рыдания Уэнди сменились всхлипами. Соответственно, Уильям тоже стал затихать. Он протянул пухлую ручку и схватился за белую футболку сестры. Она повернулась к нему. Он что-то заворковал, обращаясь к ней. Тэда всегда немного пугало это воркование близнецов, как будто они говорили друг с другом на каком-то иностранном языке, ускоренном настолько, что нельзя было понять, что это за язык, не говоря уже о том, чтобы разобрать слова. Уэнди улыбнулась брату, хотя ее слезы по-прежнему лились в три ручья. Она что-то пробормотала в ответ. На мгновение Тэду показалось, что его дети и вправду беседуют друг с другом в своем собственном мире — в мире близнецов.

Уэнди протянула ручонку и погладила Уильяма по плечу. Они смотрели друг на друга и продолжали ворковать.

С тобой все в порядке, моя хорошая?

Да, милый Уильям. Я ударилась, но не сильно.

Дорогая, может быть, тебе лучше остаться дома, а не ходить в гости к Стэдлеям?

Думаю, лучше пойти, но спасибо за заботу.

Ты уверена, ненаглядная Уэнди?

Да, Уильям, мой родной, со мной все хорошо, хотя, боюсь, я обкакалась.

Ой, солнышко, как ДОСАДНО!

Тэд улыбнулся своим мыслям и взглянул на ножку Уэнди.

— Тут будет синяк, — сказал он. — На самом деле он уже есть.

Лиз слегка улыбнулась.

— Пройдет, — сказала она. — И это будет не последний ее синяк.

Тэд наклонился и поцеловал Уэнди в кончик носа, думая о том, как быстро и яростно начинаются эти грозы — еще три минуты назад он боялся, что она задохнется, — и как быстро они проходят.

— Да, — согласился он. — Видит Бог, не последний.

3

Около семи вечера, когда близнецы проснулись после позднего дневного сна, синяк на ножке Уэнди стал темно-лиловым. Он был странной формы — в виде гриба.

— Тэд, — позвала Лиз от своего пеленального столика. — Иди посмотри.

Тэд снял с Уэнди чуть влажный, но не промокший насквозь подгузник и бросил его в корзину. Потом взял голенькую дочурку на руки и подошел к пеленальному столику сына. Он взглянул на Уильяма, и у него глаза полезли на лоб.

— Как тебе? — тихо спросила Лиз. — Странно, да?

Тэд долго смотрел на Уильяма.

— Да, — сказал он наконец. — Очень странно.

Уильям ворочался и извивался, и Лиз придерживала его рукой, чтобы он не свалился со столика. Она резко повернулась к Тэду.

— С тобой все в порядке?

— Да. — Он сам поразился тому, как спокойно звучит его голос. Исчез ослепительно белый свет, не застилавший глаза, а горевший за ними. Тэду вдруг показалось, что он кое-что понял о птицах — совсем немного — и о том, каким должен быть следующий шаг. Он понял это, глядя на ножку сына, где красовался синяк, точно такой же, как на ножке Уэнди: по цвету, по форме и местоположению. Когда Уилл схватил чашку и опрокинул ее на себя, он плюхнулся на попку. Насколько Тэд помнил, ножкой он не ударялся. И все-таки у него на ноге был синяк — симпатический синяк в форме гриба.

— Точно в порядке? — переспросила Лиз.

— Они и синяками своими делятся, — сказал Тэд, глядя на ножку Уильяма.

— Тэд?

— Со мной все в порядке. — Он легонько поцеловал жену в щеку. — Давай-ка уже одевать наших Психо и Соматику.

Лиз рассмеялась.

— Тэд, ты сумасшедший.

Он улыбнулся, но улыбка вышла странной, какой-то далекой.

— Да. Сумасшедший и хитрый, как лис.