Темная половина

Он схватил ее руки и заставил опустить их вниз. Ей удалось высвободить одну руку, поднять ее вверх и расцарапать ему лицо. Ее пальцы оставили глубокие борозды, которые сразу же засочились кровью и вязким гноем. Рука не встретила сопротивления; впечатление было такое, что она раздирает кусок гнилого мяса. Теперь Лиз издавала хотя бы какие-то звуки — ей хотелось кричать, вытолкнуть из себя страх и ужас, пока они ее не задушили, но получались лишь хриплые, слабые всхлипы.

Он поймал ее свободную руку, рванул ее вниз, завел обе руки ей за спину и обхватил оба запястья одной рукой. Она была мягкой, как губка, но держала крепко — не вырвешься. Другую руку он положил ей на грудь. Лиз передернуло от омерзения. Она закрыла глаза и попыталась отстраниться.

— Не надо, — сказал Старк. Он уже не ухмылялся нарочно, но левая половина рта ухмылялась сама по себе, застывшая в страшной гнилой гримасе. — Не дергайся, Бет. Для твоего же блага. Меня заводит, когда ты пытаешься сопротивляться. А меня лучше не заводить. Уж поверь мне на слово. Думаю, нам с тобой следует сохранять платонические отношения. Во всяком случае, на данном этапе.

Он сдавил ее грудь сильнее, и под рыхлой гниющей плотью чувствовалась беспощадная сила — словно арматура из сочлененных стальных стержней, заключенных в мягкий пластик.

Почему он такой сильный? Как в нем может быть столько силы, когда он выглядит так, словно уже умирает?

Ответ напрашивался сам собой. Потому что Старк — не человек. Лиз даже не знала, можно ли считать его живым.

— Или, может быть, ты сама хочешь? — спросил он. — Вот, значит, в чем дело. Ты этого хочешь? Хочешь прямо сейчас? — Его язык в черных, желтых и красных пятнах, весь изрезанный глубокими трещинами, как пересохшая почва, высунулся из ощерившегося рта и принялся извиваться прямо перед лицом Лиз.

Она тут же прекратила вырываться.

— Вот так-то лучше, — сказал Старк. — А теперь… я собираюсь тебя отпустить, моя Бетти, моя сладкая девочка. И когда я тебя отпущу, у тебя снова может возникнуть желание пробежать стометровку за пять секунд. Вполне естественное желание; мы с тобой едва знакомы, и я понимаю, что выгляжу не лучшим образом. Но прежде чем ты начнешь делать глупости, я хочу, чтобы ты запомнила кое-что. Насчет тех двух копов снаружи… они оба мертвы. И еще я хочу, чтобы ты подумала о своих bambinos, которые мирно спят наверху. Детям нужен покой, верно? И особенно очень маленьким, очень беззащитным детям. Таким, как твои малыши. Ты меня понимаешь? Понимаешь, о чем я?

Лиз молча кивнула. Теперь она чувствовала его запах. Жуткий запах протухшего мяса. Он гниет, подумала она. Гниет прямо сейчас, прямо передо мной.

Она вдруг поняла, почему он так отчаянно хочет, чтобы Тэд снова начал писать.

— Ты — вампир, — хрипло проговорила она. — Чертов вампир. Он посадил тебя на диету. Поэтому ты и ворвался сюда. Поэтому ты издеваешься надо мной и угрожаешь моим детям. Ты — трус, Джордж Старк. Хренов трус.

Он отпустил ее и подтянул перчатки, сперва на левой, потом — на правой руке. Получилось почти жеманно, но вместе с тем и зловеще.

— Это нечестно, Бет. А что бы ты сделала на моем месте? Что бы ты сделала, если бы тебя, например, выбросило на необитаемый остров без воды и без пищи? Приняла бы картинную позу и томно вздыхала? Или стала бы бороться? Ты правда винишь меня в том, что я просто пытаюсь выжить?

— Да! — выкрикнула она.

— Это предвзятое мнение… но ты еще можешь его изменить. Видишь ли, Бет, у каждого есть свои убеждения, но цена за преданность убеждениям может подняться выше, чем ты себе представляешь сейчас. Когда противник решителен и хитер, цена может подскочить до небес. Так что мысль о сотрудничестве может вдруг показаться тебе очень даже разумной.

— Мечтать не вредно, урод!

Правая сторона его рта ощерилась, а левая, застывшая в вечной усмешке, приподнялась чуть выше обычного, и он одарил Лиз жутковатой улыбкой, которая, видимо, была задумана как лучезарная. Его ладонь, тошнотворно холодная под тонкой перчаткой, ласково огладила руку Лиз от предплечья до кисти. Один палец призывно вжался ей в ладонь и тут же убрался.

— Это не мечта, Бет… уверяю тебя. Мы с Тэдом вместе засядем за новую книгу Старка… а потом уж я сам. Иными словами, Тэд меня подтолкнет. Я сейчас как заглохший автомобиль. Только вместо воздушной пробки в топливопроводе у меня творческий кризис. Вот и все. Как я понимаю, это единственная проблема. Стоит лишь меня подтолкнуть, там уж я отпущу сцепление, поддам газу и — вжих! — помчусь с ветерком!

— Ты сумасшедший, — прошептала она.

— Ага. Но и Толстой был сумасшедшим. И Ричард Никсон, а его, между прочим, избрали президентом Соединенных Штатов. — Старк резко повернул голову и посмотрел в окно. Лиз ничего не слышала, но Старк вдруг напрягся, словно пытаясь уловить какой-то далекий, едва различимый звук.

— Что ты… — начала было она.