Темная половина

Просто представь, что это книга, которую ты пишешь, подумал он, выезжая из университетского городка и сворачивая налево, на Колледж-авеню. Представь, что ты персонаж этой книги.

Это была волшебная мысль. Его рассудок переполняла ревущая паника — вроде мысленного торнадо, в котором фрагменты возможного плана действий неслись, как куски развороченного бурей пейзажа. Но от мысли, что можно хотя бы попробовать притвориться, будто все это — лишь безобидная выдумка, и он может управлять не только собой, но и другими героями этой истории (например, Харрисоном и Манчестером) точно так же, как он управлял персонажами на бумаге, сидя в тиши и безопасности своего кабинета, под яркими лампами над головой, со стаканом холодной пепси или чашкой горячего чаю… от этой мысли буран, бушевавший в его голове, разом стих. Или, вернее, умчался прочь и унес с собой все посторонние мысли, так что остались только фрагменты плана… фрагменты, которые, как ему представлялось, он мог собрать воедино без особых трудов. Он обнаружил, что у него есть идея, которая даже может сработать.

И лучше бы ей сработать, подумал Тэд. Потому что в противном случае тебя упекут за решетку, а Лиз и дети скорее всего умрут.

Но что насчет воробьев? Какова их роль в этой истории?

Он не знал. Роули сказал, что они — психопомпы, провожатые живых мертвецов, и в данном случае это подходит, так? Да. В каком-то смысле. Потому что хитрый лис Джордж снова жив, но в то же время и мертв… мертвец, разлагающийся на ходу. Так что воробьи здесь к месту… но не совсем. Если они проводили Джорджа обратно из

(страны мертвых)

того места, где он был раньше, почему Джордж о них ничего не знает? Почему он не помнит, как написал эту фразу — «ВОРОБЬИ СНОВА ЛЕТАЮТ» — кровью на стенах в двух квартирах?

— Потому что ее написал я, — пробормотал Тэд, и его мысли вернулись к тем записям в дневнике, которые он сделал у себя в кабинете, на грани транса.

Вопрос: Птицы — мои?

Ответ: Да.

Вопрос: Кто написал о воробьях?

Ответ: Тот, кто знает. Тот, кому принадлежат воробьи… Я знаю. Они принадлежат мне.

Внезапно ему показалось, что он почти знает ответы на все вопросы — ужасные, немыслимые ответы. Он услышал долгий, дрожащий звук, вырвавшийся у него изо рта. Это был стон.

Вопрос: Кто вернул Джорджа Старка к жизни?

Ответ: Тот, кому принадлежат воробьи. Тот, кто знает.

— Я не хотел! — выкрикнул он.

Но было ли это правдой? Вот если по-честному? Разве какая-то частичка его души не любила простой, буйный нрав Джорджа Старка? Разве какая-то частичка его души не восхищалась Джорджем, человеком, который никогда ни обо что не спотыкался и ни на что не натыкался, который никогда не выглядел идиотом или слабаком, который не боялся чертей, запертых в ящике со спиртным? Человеком, не обремененным женой и детьми, с которыми надо считаться, или любовью, которая свяжет его и ограничит его свободу? Человеком, который никогда не возился с говенными студенческими курсовыми и не парился по поводу собраний бюджетной комиссии? Человеком, у которого всегда были острые, прямые ответы на самые трудные жизненные вопросы?

Человеком, не боявшимся темноты, потому что владел тьмой?

— Да, но он СВОЛОЧЬ! — выкрикнул Тэд в жаркой кабине своего экономичного, сделанного в США, полноприводного автомобиля.

Верно — и как раз этим он тебя и привлекает, разве нет?

Возможно, он, Тэд Бомонт, на самом деле не создавал Старка… но ведь возможно и то, что какая-то истосковавшаяся частичка его души позволила Старку воссоздаться?

Вопрос: Если воробьи принадлежат мне, могу ли я их использовать?

Ответ не пришел. Он хотел прийти; Тэд чувствовал, как что-то брезжит на краешке сознания. Но далеко — не дотянуться. Тэд вдруг испугался, что это он сам — какая-то частичка его души, всегда любившая Старка, — удерживает ответ на расстоянии. Какая-то частичка его души, которая не хочет, чтобы Старк умирал.

Я — тот, кто знает. Тот, кому принадлежат воробьи. Я — провожатый.

Он остановился на светофоре в Ороно, а потом свернул на шоссе № 2, в сторону Бангора и Ладлоу.

Его план включал в себя Роули — та его часть, которую он хоть как-то понимал. Но что ему делать, если он все-таки сумеет оторваться от полицейских, а Роули уже уйдет из кабинета?

Этого Тэд не знал.

Что ему делать, если Роули будет на месте, но не захочет ему помочь?

Этого он тоже не знал.