Темная половина

Она удивленно взглянула на Алана, словно его голос вырвал ее из глубокой задумчивости.

— Что?

— Я спросил, закончили вы или нет. Вы собирались мне все рассказать, и я хочу быть уверен, что вы выговорились до конца.

Ее спокойствие тут же сошло на нет. Она вздохнула и нервно провела рукой по волосам.

— Вы нам не верите, да? Ни единому слову.

— Лиз, — сказал Алан, — это же просто… бред. Простите, что употребил это слово, но, с учетом сложившихся обстоятельств, это еще мягко сказано. Скоро сюда прибудут другие полицейские. И, как я понимаю, ФБР — вполне вероятно, что его уже объявили в федеральный розыск, а значит, Бюро тоже подключится. Если вы им расскажете эту историю вкупе с помутнениями сознания и призрачными записками, вы услышите много слов, не столь мягких. Если бы вы мне сказали, что всех этих людей убил призрак, я бы тоже вам не поверил. — Тэд открыл было рот, но Алан вскинул руку, не давая ему заговорить. — Но я бы скорее поверил в призрака, чем в то, что вы мне рассказали. Мы же сейчас говорим не о призраке, мы говорим о человеке, которого не существует вовсе.

— А как вы тогда объясните мое описание? — вдруг спросил Тэд. — Я назвал вам приметы Старка по своим собственным представлениям о том, как он выглядел… выглядит. Какие-то данные есть в автобиографическом листе в «Дарвин пресс». Но в основном это все у меня в голове. Не то чтобы я специально пытался представить себе этого человека, нарисовать его в воображении… Однако за все эти годы у меня в голове постепенно сложился образ, ну, вроде образа диджея на радио, которое вы слушаете каждый день по пути на работу. И если вы когда-нибудь встретите этого диджея в жизни, то скорее всего окажется, что созданный вами образ не имеет ничего общего с реальным человеком. Но образ Старка, похоже, был правильным. Как вы это объясните?

— Никак, — ответил Алан. — Я не знаю, как это объяснить. Если, конечно, вы мне не солгали о том, откуда взяли это описание.

— Вы сами знаете, что я не лгу.

— Не факт. — Алан поднялся, подошел к камину и беспокойно потыкал кочергой сложенные там дрова. — Не всякая ложь происходит из сознательного решения. Если человек убедил себя, что он говорит правду, он спокойно обманет даже детектор лжи. С Тэдом Банди так было.

— Да ладно вам! — рявкнул Тэд. — Что вы все силитесь нам возразить?! Опять начинается, как с отпечатками пальцев. Только на этот раз у меня нет никаких фактических доказательств. Кстати, а как насчет отпечатков? Если подумать, они-то как раз подтверждают, что мы говорим правду. Или хотя бы наводят на мысль.

Алан резко обернулся. Он вдруг разозлился на Тэда… на них обоих. Ему казалось, что его медленно, но верно загоняют в угол, и ему это не нравилось. Это как если бы он оказался на собрании Общества плоской Земли и был там единственным человеком, который верит, что Земля круглая.

— Я не могу этого объяснить… пока не могу, — сказал он. — А между тем, может быть, вы мне скажете, откуда он взялся — тот, который реальный. Вы что, вроде как сами его родили однажды ночью, а, Тэд? Или он вылупился из чертова воробьиного яйца? Вы что, принимали его обличье, когда писали книги, выходившие под его именем? Как все происходило?

— Я не знаю, откуда он взялся, — ответил Тэд устало. — Если бы я знал, я бы вам сразу сказал. Насколько я помню, я был собой, когда писал «Путь Машины», «Оксфордский блюз», «Акулий пирог» и «Дорогу в Вавилон». Я понятия не имею, как он сделался… отдельной личностью. Он мне казался вполне реальным, когда я писал за него, но только в том смысле, что для меня реально все, что я пишу, пока я это пишу. То есть я принимаю свою работу всерьез, но не верю, что в книгах все по-настоящему… хотя когда пишу, верю.

Он помедлил и смущенно хмыкнул.

— Я столько раз говорил о писательском мастерстве… сотни лекций, тысячи семинаров по литературному творчеству, и ни единого слова о том, как писатель справляется с двумя реальностями одновременно — в реальном мире и в мире книги, которую пишет. Я вообще как-то об этом не думал. А теперь понимаю… ну… понимаю, что даже не знаю, как подступиться к этим размышлениям.

— Это не важно, — сказала Лиз. — Ему не было необходимости становиться отдельной личностью, пока Тэд не попытался его убить.

Алан повернулся к ней.

— Ладно, Лиз, вы лучше всех знаете Тэда. Когда он работал над этими криминальными романами, он превращался из мистера Бомонта в мистера Старка? Он вас бил? Угрожал людям на вечеринках опасной бритвой?

— Сарказм не поможет нашему разговору, — сказала она, глядя ему прямо в глаза.

Алан раздраженно вскинул руки, хотя сам толком не знал, на кого злится: на Бомонтов, на себя или на всех вместе.