Темная половина

Лиз с разочарованным видом откинулась на спинку кресла.

— А что насчет результатов обследования? — спросил Тэд. — Хьюм уже их получил? Или он вам не сказал?

— Он сказал, что когда получит результаты, вы узнаете об этом первым. — Алан усмехнулся. — Кажется, доктора Хьюма оскорбляет сама мысль о том, чтобы передать хоть какие-то сведения окружному шерифу.

— Узнаю старика Джорджа Хьюма, — улыбнулся Тэд. — Старый брюзга.

Алан поерзал в кресле.

— Алан, хотите чего-нибудь выпить? — спросила Лиз. — Пиво или пепси?

— Нет, спасибо. Давайте вернемся к тому, во что верит и во что не верит полиция штата. Они не верят, что кто-то из вас причастен к этому делу, но оставляют за собой право считать, что это не исключено. Они понимают, что не могут повесить на вас преступления прошлой ночи и сегодняшнего утра. Возможно, это был ваш сообщник, Тэд… тот самый, который предположительно помогал провернуть фокус с записью разговора… но не вы. Вы были здесь.

— Что с Дарлой Гейтс? — тихо спросил Тэд. — Девушкой из бухгалтерии издательства?

— Она мертва. Изувечена страшно, как он и сказал, но сначала убита выстрелом в голову. Она не мучилась.

— Неправда.

Алан моргнул, изображая недоумение.

— Он бы не дал ей отделаться так легко. Если принять во внимание, что он сделал с Клоусоном. В конце концов, она первая проговорилась, ведь так? Клоусон пошелестел у нее перед носом деньгами — причем небольшими, судя по состоянию его финансов, — и она продалась сразу и выдала всю информацию, поэтому не говорите, что он ее пристрелил, прежде чем измываться, и что она не мучилась.

— Хорошо. Все было не так. Хотите знать, как оно было на самом деле?

— Нет, — быстро сказала Лиз.

В комнате воцарилось тягостное молчание. Даже близнецы, кажется, что-то почувствовали; они смотрели друг на друга с какой-то недетской серьезностью. Наконец Тэд произнес:

— Позвольте еще раз задать вам вопрос: во что верите вы? Во что вы сами верите сейчас?

— У меня пока нет четкой версии. Я знаю, что вы не записывали реплики Старка на пленку, потому что селективный фильтр не выявил никакого шипения ленты, и на записи слышно, как на Пенсильванском вокзале объявляют, что на третьем пути начинается посадка на «Пилигрим» на Бостон. Сегодняшний «Пилигрим» на Бостон действительно отправлялся с третьего пути. Посадка на поезд началась в четырнадцать тридцать шесть, что соответствует времени вашего разговора. Но мне, собственно, и не нужно это лишнее подтверждение. Если бы голос Старка был записан на пленку, либо вы, либо Лиз непременно спросили бы, что показал фильтр, как только я о нем упомянул. А вы не спросили.

— И при всем при этом вы до сих пор нам не верите, да? — спросил Тэд. — В смысле, оно не дает вам покоя — настолько, что вы действительно взялись разыскивать доктора Притчарда, — но вы не хотите пойти до конца и признать, что мы правы, ведь так? — Тэду и самому не понравилось, как звучит его голос, разочарованно и раздраженно.

— Он сам признался, что он не Старк.

— О да. Прямо-таки чистосердечно признался. — Тэд рассмеялся.

— Вас это как будто и не удивляет.

— Совершенно не удивляет. А вас?

— Честно говоря, да. Удивляет. После стольких хлопот и трудов, чтобы обставить все так, что у вас с ним одинаковые отпечатки пальцев, одинаковые образцы голоса…

— Алан, помолчите секундочку, — попросил Тэд.

Алан умолк и вопросительно посмотрел на него.

— Сегодня утром я вам сказал, что, как мне кажется, убийца — Джордж Старк. Не мой сообщник, не психопат, придумавший способ подделывать чужие отпечатки пальцев… видимо, в перерывах между приступами смертоубийственной кровожадности и расстройствами самоидентификации. И вы мне не поверили. Сейчас вы тоже не верите?

— Нет, Тэд, не верю. Мне бы хотелось ответить иначе, но я могу сказать только одно: я верю, что вы сами верите. — Алан быстро взглянул на Лиз. — Вы оба.

— Хорошо, что вы говорите правду, — сказал Тэд. — Потому что неправда, возможно и даже скорее всего, убьет и меня самого, и мою семью тоже. Сейчас меня радует уже то, что у вас, как вы говорите, нет четкой версии. Этого мало, но это уже шаг вперед. Я просто хочу, чтобы вы поняли, что отпечатки пальцев и образцы голоса ни на что не влияют, и Старк это знает. Вы можете сколько угодно говорить о том, что когда все правдоподобные объяснения исключаются, надо принять то, которое остается, как бы невероятно оно ни звучало, но здесь не тот случай. Вы не принимаете Старка, а он-то как раз и остается, если отбросить все остальное. Я скажу по-другому, Алан: если все определенно указывает на то, что у вас в мозгу опухоль, вы ляжете на операцию, даже если есть большая вероятность, что вы не выйдете из больницы живым.

Алан открыл было рот, но потом покачал головой и не стал ничего отвечать. В разговоре снова возникла пауза. Тишину нарушало лишь тиканье часов и тихое гуканье близнецов. У Тэда было такое чувство, что он провел в этой комнате всю сознательную жизнь.