Темная вода

Она по-прежнему видит тонкие нити морока. Они вплетаются в мокрые волосы Чернова, серебряными узорами обвивают плечи и запястья. Теперь она знает, как их порвать. Шипичиха делала все не так, примитивно и грубо. Потому что Шипичиха знала про навий морок, но не видела нити. А она видит и понимает, как с ними поступить.

Если бы у нее были когти, черные русалочьи когти, стало бы проще, но она справится и так, порвет нити морока голыми руками. Они обжигают, как крапива, и зло вибрируют от ее прикосновений, но поддаются, рвутся одна за другой с тонким звенящим звуком.

– Просыпайся. – Его щеки колючие из-за щетины и холодные, как у мертвеца. – Просыпайся! – И изо рта не вырывается ни облачка. Это потому, что он не дышит. В его вымороченном мире не нужно дышать. – Просыпайся!!!

И губы тоже холодные, равнодушные и каменно-твердые. Целовать его все равно что целовать надгробие, но она не отступится. Она отбила его у стаи голодных навок и не позволит умереть. Больше никто не умрет! Вот только где взять сил? И тепла. Тепло она отдала Чернову полностью, все до последней капли. Обидно будет, если не получится…

– …Обалдеть! – Голос в ушах и горячие ладони на ее ледяных плечах. – Страсти-то какие!

Получилось. Хреновая из нее ведьма, и в русалки ее не взяли, но ведь получилось же. Вот только сил совсем не осталось. И холодно…

– Эй, Нина! – В его голосе тревога и удивление. Удивления пока больше, но скоро все изменится. – Нина, открой глаза!

Открывает. Через силу. Нет, из последних сил. Морока больше нет. Морока нет, а Чернов вот он, рядышком, живой и здоровый. Это хорошо. Теперь его очередь…

* * *

Кто бы думал, что может быть сначала так холодно, а потом так горячо. Горячо и приятно. В глобальном смысле приятно! Давно Чернову не снились эротические сны. С подросткового возраста, кажется. А тут надо же: не просто эротика, а Нина в русалочьем обличье. Глазищи черные, волосы длинные, губы синие, как у утопленницы. Вот на этом вся эротика и закончилась – на синих, как у утопленницы, губах. Это уже потом Чернов провел рекогносцировку и обнаружил себя и Нину на середине озера, а тогда, в первый момент, он испугался. Сначала за себя, потому что решил, что теперь она навсегда останется вот такой… русалкой. А потом за нее, когда понял, что дело дрянь и она вот-вот уйдет под воду. Не изящной русалкой уйдет, а бесчувственной колодой.

Наверное, он бы запаниковал, если бы в спину не ткнулось что-то твердое. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что это лодка. И сил хватило, чтобы забраться в лодку самому и затащить Нину. С единственным веслом он тоже управился. Она ведь как-то управилась, когда приплыла спасать его из цепких русалочьих когтей. А то, что не обошлось без русалок, без их пресловутого морока, Чернов даже не сомневался. Поманили, он и пошел. Как бычок на веревочке. А Нина, стало быть, отправилась следом. И, по всему видать, у нее получилось его вытащить. Боевая девчонка! Вот только на том ее боевые таланты и закончились. А с талантами и силы. Целовала она его, похоже, на прощание. Похоже, нравился он ей как мужчина.

Мысли были суматошные и глупые. Чернов отмахивался от них веслом, греб упрямо и остервенело, звал Нину по имени. Он звал, а она молчала…

Он ведь планировал не спать всю ночь. У него впервые за все время появился план. План и информация. Фотографии своих родных эта дуреха хранила в паспорте. Чернов рассмотрел не только фотографии, но и паспортные данные. Вот оно – недостающее звено, информация, которой так не хватало Гришаеву. Она была так шокирована его догадкой, которая, положа руку на сердце, являлась не догадкой, а твердой убежденностью, что не заметила его интереса к ее паспорту. Потом-то она, конечно, забрала и спрятала паспорт, но Чернов нашел. Прятать она не умела. Или просто доверяла ему чуть больше, чем остальным?

Но сначала он наткнулся на разбитый мобильный. Не случайно разбитый, а намеренно, уничтоженный вместе с сим-картой. Сунулся выбросить в мусорное ведро сметенные со стола крошки и нашел. Не нужно быть особо умным и догадливым, чтобы понять, что все это значит. Хватило наблюдательности и жизненного опыта. Нина от кого-то убегала, и, похоже, этот кто-то вышел на ее след.

Вадим долго ждал, пока она уснет, прислушивался к тишине, а потом на цыпочках вошел в ее спальню. Паспорт обнаружился в рюкзаке. Такая беспечность.

Первым делом Чернов изучил адрес прописки, вторым проверил наличие штампа о браке. Штампа не было. Штампа не было, а Темыч был. Собственно, штамп в паспорте ровным счетом ничего не значил. Гражданским браком нынче никого не удивишь, как и внебрачным ребенком. Чернова интересовало другое. От кого она бежала? На вопрос «почему» он получил ответ, когда увидел кровоподтеки на ее теле.

Интересно, тот урод, Нинин сожитель, избивал только ее или и Темыча тоже? Темыч не выглядит напуганным и зашуганным, значит, Нина принимала удар на себя.