Темное искушение

Дает ли он ей выгоду в виде сомнения? Неужели, наконец, кто-то поверил ее версии о том, что случилось той прискорбной ночью? Не осмеливаясь посмотреть ему в глаза, так как полагала, что его жалость окажется такой же хрупкой, как доверие ее семьи; она развернулась и отошла на несколько шагов от него. Чувствуя себя заключенной, загнанной в угол, как в ту ночь, она распустила завязки шляпки и сняла нелепое сооружение из шелка и соломы с головы.

— Это случилось в ночь ежегодного благотворительного бала Уинтропов. Дедушка разрешил мне написать о нем отзыв для Бикона. Моя задача заключалась в том, чтобы спокойно сидеть и записывать, кто пришел, что на них надето, размер пожертвований… что-то вроде этого. Я пришла туда с еще одной идеей на уме, — Ветер растрепал ее волосы, придавая холодное облегчение ее горьким воспоминаниям, — У меня была зацепка насчет злоупотреблений в Благотворительном Обществе Уинтропов.

— Какого рода злоупотреблений?

— Воровство фондов, — она мельком глянула через плечо, — Самими Уинтропами. Годами они фактически обкрадывали сирот и вдов, и тех, кто получил раны в войнах против Наполеона.

Она услышала тихие шаги.

— А как понимать Ваше пребывание в спальне сэра Генри Уиинтропа? — шепотом спросил он, почти обвиняя, но не совсем, слегка касаясь ее затылка, и что заставило ее вздрогнуть, — С сэром Генри.

— Мой источник, их служанка, сказала, что доказательства их вероломства в документах, которые находятся в личной гостиной леди Гертруды. Когда гости сели ужинать, я прокралась наверх, чтобы поискать. Но этот дом — настоящий лабиринт, и…

— Понимаю.

— Правда? — Или это просто то, что обычно говорят, когда ничего уже не изменить в отчаянной ситуации?

— А поцелуй?

Она развернулась, чувствуя жар на губах. Значит, все грязные подробности стали известны, не так ли? Обсуждаются в гостиных, магазинах, частных джентльменских клубах. Она, вероятно, была предметом тостов в Уайтсе, не поднимал ли граф Уайклифф бокал в честь ее предполагаемых похождений?

Но пока она разглядывала его лицо, эти сильные, гладкие черты и коньячного цвета глаза, она не увидела ни намека на порицание. Только желание, наконец-то, узнать правду.

Она хотела расцеловать его за это.

— Когда я поняла, что вошла не в ту комнату, я решила все равно немного обыскать ее. Но сэр Генри разлил соус на свой шейный платок и поднялся наверх, чтобы сменить его. О, он пришел в ярость, когда обнаружил, что я роюсь в его вещах. Схватил меня за плечи и выгнал из комнаты, обещая сообщить властям немедленно. В этот момент появилось несколько гостей на лестничной площадке, и прежде, чем я поняла…

Ее горло пересохло при мысли об унижении, которое принесло ей это происшествие.

— Он сгреб меня в объятия и притворился, что целует меня. Это было отвратительно. Позади себя я услышала вздохи зрителей. — Это было ужасно. Потом он отпустил меня и сказал: «Извини, у нас нет сейчас времени, любовь моя. Вероятно, на следующей неделе», и сделал вид, что шокирован и смущен тем, что нас видели.

— Будь проклят этот гнусный сын шлюхи, — голос графа был полон сдержанных чувств, напряженные бледные складки появились по обеим сторонам его носа, — Ясно, что он догадался, что Вы могли искать. Скомпрометировав вас, он эффективно дискредитировал все обвинения, которые Вы могли бы выдвинуть против него. Все бы решили, что Вы просто брошенная любовница. Что касается его брака, то всем известно, что леди Уинтроп смотрит сквозь пальцы на флирт своего супруга. Она слишком занята своими собственными интрижками. — Его кулаки сжимались и разжимались по бокам.

— Вы поверили мне, — это был не вопрос, даже не утверждение, а явный прилив облегчения. Она закрыла глаза, чтобы насладиться этим ощущением.

Она открыла их, почувствовав теплое прикосновение пальцев под подбородком. Граф смотрел ей в лицо с настойчивостью, которая отозвалась в ее нервных окончаниях, что заставило ее задуматься, как и прошлой ночью, наклонит ли он голову и поцелует ее.

Его большой палец гладил ее нижнюю губу, заставив ее гореть и задрожать. Мириады ощущений появились в оттенках его глаз, и это заставило ее застыть, пока она не почувствовала растущее желание… того, что она никогда ранее не желала. Ожидание…того, чего она никогда раньше не испытывала. Гром послышался в небе, звук отдался в ней, и она почувствовала растущую тревожную боль.

Потом он отдернул пальцы и выпрямился в полный рост, возвышаясь над ней, пока не стал казаться недоступным, отстраненным и отдаленным.

— Во что я верю, мисс Сент-Клер, это то, что Вы в Корнуолле оказались из-за дурной ситуации, и то, что Вы обязаны немедленно связаться с Вашей семьей и попросить их отвезти вас домой.

— Они этого не позволят. Пока нет.

— Вы говорили кому-то о своих подозрениях, которые касаются Пенхоллоу?

Она вздохнула.

— Моя семья мне не поверит. Они подумают, что это просто хитрость с моей стороны, чтобы вернуться в Лондон. Если только, конечно, я не найду доказательств.