Темное озеро

Что ж, хорошая новость в том, что завтра мы возвращаемся домой. То есть пока все счастливо катаются на лыжах, мне придется проторчать в коттедже всего день. Мама предложила остаться со мной, и я такой: «Боже, нет». Короче, я остался наедине с телевизором, моим дневником и той книженцией, что нам задали прочесть для урока английской литературы. Ее я прочитаю в самолете. Или, может, во время тренировки по баскетболу — потому что мне повезет, если я вернусь к спортивной жизни хотя бы в конце сезона.

Даже не знаю, зачем я взялся писать дневник — ведь в зимние каникулы это совсем не обязательно, — но хреново, когда совсем не с кем поговорить. А я действительно не могу никому довериться. До того, как сломалась нога, я понял, что, как бы мне ни хотелось разрушить карьеру Далласа Уокера, рассказав всем о том, как он соблазнил Энди, я все-таки не стану этого делать.

Потому что я все равно люблю Энди. То есть меня, блин, с души воротит, когда я представляю их вместе. И она определенно отчасти виновата, потому что даже если он и знаменитый поэт — хотя вряд ли он по-настоящему знаменит, разве что для таких наивных дурочек, как Энди, — она ведь не отшила его. Он подкатил к ней, и она согласилась.

Под силу ли мне с ним соперничать?

Но я не могу поведать о них миру, и вообще никому, потому что это причинит ей столько же боли, сколько ему. И мне тоже будет больно, поскольку я буду выглядеть как долбаный слабак. Девчонки, которые сейчас вешаются на меня, вряд ли посочувствуют мне… они подумают, как забавно, что девушка бросила меня ради парня, который через пару лет начнет лысеть.

Я должен держать все в секрете. Но должно же быть что-то еще, что я могу сделать.

Убить его по-настоящему?

* * *

Йен тихо закрыл дверь, держа в правой руке бокалы и бутылку шампанского, и осторожно прошел по ледяному полу веранды к джакузи, где уже нежилась Энди. Поставив на бортик свой драгоценный груз, он скинул сандалии и халат, сразу почувствовав, как тело обдало волной студеного горного воздуха.

— Других желающих не нашлось? — спросила Энди, когда он погрузился в пенную горячую воду, от которой поднимались клубы пара. Йен предпочел бы, чтобы от ванны поменьше пахло хлором.

— Возможно, я не слишком внятно произнес приглашение, — пробурчал Йен.

— Могу представить, почему тебе не захотелось, чтобы дети устроили тут водные пятнашки.

— Думаю, мне пора отдохнуть от фамильных историй. Но они не будут скучать без нас. Кэссиди переписывается с друзьями, а Уитни и Оуэн собрались смотреть какое-то кино в компании Коупа и Биз. Биз грозилась сделать свой знаменитый попкорн с маслом и солью.

Он наполнил бокалы, пытаясь припомнить, когда начал пользоваться этим прозвищем, обращаясь к отцу. Вероятно, после рождения Кэссиди. Просто удивительно, что они уже столько лет неизменно приезжают в это самое место, в эти самые горы. Еще в молодости папа купил здесь старое шале, и тот домик служил базовым жилищем, пока Йен учился кататься на лыжах. Но за прошедшие годы шале несколько раз модернизировали и обновляли.