Темное удовольствие

Наконец-то он признал правду. Даника действительно отличалась от всех его знакомых женщин. И хотя они все были людьми, но жили лишь наполовину. А Даника была наполнена жизнью до краев. Она буквально источала жизненную силу. А вдруг ему удалось бы впитать в себя эту жизненную силу и обрести наслаждение в удовольствии? Возможно, она могла бы подарить ему избавление – от боли, страданий и муки. Хотя бы на мгновение.

– Я не хочу тебя, – прошептала она.

– Лгунья. – Если он этого не сделает, то будет корить себя целую вечность.

Еще несколько шагов, и он присел на край кровати. Даника не отодвинулась. Прижав колени к груди, она обхватила их руками и закусила губу.

– Как я уже сказал, ты могла уйти из этого дома, этой комнаты, но ты осталась.

– Это был момент помешательства. – Даника быстро взглянула на него, но ее взгляд был непроницаем.

– Много моментов. Я долго спал.

– И что из того? Это не означает, что я хочу поцеловать тебя. И не означает, что хочу ощутить твои прикосновения.

Святые небеса.

– А что это означает?

Даника провела кончиком языка по своим пухлым губкам.

– Нечего сказать? – Рейес стал медленно наклоняться к ней.

Она так же медленно стала отодвигаться, не давая ему приблизиться к своим губам. Наконец она уперлась в матрас, но не стала отворачиваться и отталкивать его.

И вот их губы оказались совсем близко. Ее волосы ласкали его кожу. Боже, какая мука. Какая мука быть так близко и знать, что между ними возможен лишь поцелуй…

«Еще, – молил его демон. – Прошу, еще».

Возбуждение Рейеса достигло предела.

– Что это означает?

– Ты слишком много говоришь. – Даника сердито смотрела на него, ее голос прозвучал резко. Требовательно. Страстно. – Сделай то, что хочешь. И покончим с этим.

Хотел бы он, чтобы все оказалось так просто. Сделай – и больше не вспоминай об этом. И никогда не желай повторения. Не желай ее. Забудь о ней, и если Аэрон доберется до нее, тебе будет уже все равно. И ты не станешь сам мечтать о смерти.

– О чем ты думаешь? – неожиданно мягко спросила Даника.

Даже в гневе она была так красива, что Рейесу было больно смотреть на нее. У нее были густые и длинные ресницы и единственная веснушка около правой брови.

– Ты… ты передумал насчет поцелуя?

– Нет. – Как он мог, если мечтал об этом больше всего на свете? – В следующий раз ты можешь не дать мне шанса. Я хочу насладиться этим мгновением.

– Раз уж мы такие дураки, давай поскорее с этим покончим. А мгновением насладишься потом.

Устав ждать его действий, Даника потянула его вперед, и он упал на нее. Рейеса обдало теплой волной ее дыхания. Он глубоко вдохнул в себя ее запах, словно пытаясь навсегда оставить его в себе.

– Это ничего не значит, – произнесла она.

– Совсем ничего, – солгал он.

– Я буду себя ненавидеть за это.

– Я уже ненавижу себя.

Она открыла рот, чтобы ответить, и в этот момент он приник к ее губам, заглушая ее слова.

Глава 11

«Господи. И как же я жила без этого».

Даника вцепилась в шелковистые волосы Рейеса, царапая ногтями его кожу. Его горячий язык наполнял ее рот пряным вкусом возбужденного мужчины. Его сильное тело прижималось к ней.

Он уперся локтями в кровать, стараясь не раздавить ее, и продолжал целовать ее губы. Нет, нет, нет. Она хотела ощущать на себе его тяжесть, его жар, его силу и возбуждение.

Она не должна этого делать. Нет ничего важнее ее семьи, ее свободы. И все же с того момента, как увидела бездыханное тело Рейеса, она не могла думать ни о чем, кроме него. «Как же это неправильно». Но почему неправильно, если она впервые за несколько месяцев испытывала истинное умиротворение? Почему неправильно, когда она чувствовала себя по-настоящему живой?

«Еще немного», – подумала Даника. Когда любопытство немного ослабеет, когда поймет, что поцелуи этого мужчины ничем не отличаются от поцелуев других мужчин, она сможет оттолкнуть его.

А потом станет вести себя как разумная женщина, которую воспитала ее замечательная мать. Она станет вести себя ответственно и найдет способ узнать ответы у Аэрона. И тогда оставит эту крепость и никогда не вернется обратно.

– Даника, – прошептал Рейес. – Ангел.

Ангел.

– Не останавливайся.

Его губы были мягкими, а легкая щетина, покрывавшая лицо, слегка царапала ее щеки. Каждый раз, когда его язык глубже проникал в нее, а щетина все сильнее царапала ее кожу, Даника чувствовала, как от сладкого томления все сильнее напрягаются соски и блаженная нега разливается у нее между ног.

Она застонала, не в силах больше сдерживаться.

– Тебе нравится мой поцелуй? – спросил он. – Я не делаю тебе больно?

– Нравится. Мне не больно. – Она стиснула его плечи и вдруг подумала, что немного боли ей бы не помешало. Она страстно желала, чтобы он укусил ее, а затем пронзил бы насквозь ее возбужденное лоно.

– Я рад. – Его язык скользнул по ее губам.

Чудесно, подумала Даника, но все же ей хотелось большего. Она хотела испытать его страсть в полной мере. Почему он старается не прижиматься к ней слишком сильно? Ее желание слегка угасло. И почему его голос кажется таким сдержанным? В нем нет и тени… страсти.