Темное удовольствие

Но она не собиралась сдаваться.

– Помолчи, ха! – «Тебя учили сражаться. Ты знаешь, что делать». Чувствуя, как отчаянно бьется сердце, Даника уперлась ладонью в холодный матрас. Пот струился по ее коже. В последний раз, когда она защищалась, ей пришлось убить человека. «На этот раз будь осторожна». Она не хотела нанести этому мужчине серьезные увечья. Хотела лишь слегка причинить ему боль.

– Я не хотел тебе об этом рассказывать, надеялся, что с тобой все будет иначе, но не могу позволить, чтобы ты думала, будто я не желаю тебя.

«Заставь его замолчать, не слушай сладких слов. Действуй!»

– Я…

Даника ударила.

Собрав все свои силы, она изо всех сил ударила его кулаком в лицо. Раздался хруст. Из его носа хлынула теплая кровь, забрызгав ее. Рейес застонал. Но это был не стон боли, вдруг поняла она, а стон наслаждения, тот самый, который она мечтала услышать во время их поцелуя.

Этот стон поверг ее в ужас. Какого дьявола?

Рейес медленно повернулся к ней и снова посмотрел в лицо. Кровь уже остановилась, и его нос сросся на глазах. Ее глаза округлились. Да, он был бессмертным воином, это она знала. И быстро восстанавливался. Это Даника поняла еще вчера. Но разве могла она предположить, что его глаза вспыхнут таким горячим желанием после того, как она сломает ему нос?

Она мгновенно ощутила его внезапное возбуждение, его твердый и горячий пенис упирался в ее джинсы. Что бы она ощутила, если бы они были обнажены? Даника сглотнула, а Рейес облизнул губы, словно ощутил вкус ее возбужденного лона.

По ее спине пробежала дрожь. Их тела терлись друг о друга, ее нежность сливалась с его силой, рассыпая вокруг электрические искры. На мгновение это ощущение стало мучительным, и эта мука отозвалась сладкой болью в глубине ее лона.

Рейес резко отскочил от нее, словно темная молния. Он остановился у дальней стены. Джинсы уже не могли скрыть силы его невыносимого возбуждения.

– Рейес, – неуверенно пролепетала Даника, охваченная страстью, страхом и смущением.

– Я хочу тебя, но не могу заниматься с тобой любовью, пока ты не причинишь мне боль. – Нелегкое признание наконец сорвалось с его губ. Его снова охватил стыд. И чувство вины. И надежды? – Я могу испытывать наслаждение лишь от боли.

Она медленно села на постели:

– Я не понимаю.

– Вчера ты спрашивала, какой демон владеет мной. Мой демон – это Боль. Он заставляет меня жаждать физических страданий, чем изощреннее, тем лучше. Телесная боль – мой единственный источник удовольствия.

Так же, как и для нее в этот момент.

Нет, не только в этот момент. Правда была подобна ледяному душу посреди чудесного дня. Это уже случалось раньше. Вчера, когда она проснулась в постели Рейеса. Она ударила его, и ей это понравилось.

– Твой демон может проникнуть в меня? – У нее все сжалось внутри. Это невозможно. Правда?

– Нет, – ответил Рейес, но его взгляд помрачнел.

«Не думай об этом сейчас. Ты начнешь паниковать, не сможешь сосредоточиться».

– Если я правильно поняла, для того, чтобы быть с тобой, я должна мучить тебя? Снова и снова?

Он кивнул.

У нее вдруг пересохло во рту. Если она вдруг полюбит его и захочет отдаться ему, что ей придется делать? Царапать его, колоть, кусать?

– Другие женщины… причиняли тебе боль?

Он снова кивнул.

Даника стиснула в кулаках простыню. В этот момент она могла бы причинить боль кому угодно. При мысли о Рейесе с другой женщиной ее захлестнула горячая ревность.

– И это действовало?

– На некоторое время. Боль есть боль, вне зависимости от ее причин.

– Ты по-прежнему… – «Развлекаешься с этими шлюшками?» – подумала она, но высказалась более сдержанно: – Ты по-прежнему ищешь таких женщин?

– Нет, и уже очень давно.

Гнев и ревность внезапно утихли.

– Ты хочешь, чтобы я ранила тебя?

Смогла бы она?

Удивительно, но в ответ он покачал головой. Его темные волосы взметнулись.

– Я жажду боли, это правда, и с радостью принял бы ее от тебя. Но… – Он отвернулся.

– Но что?

– Я не позволю тебе этого сделать.

– Почему? – не смогла удержаться от вопроса Даника. Не желая увидеть жалость на лице Рейеса, она отвела взгляд и неожиданно заметила свежие порезы у него на руке. Он постоянно ранил себя кинжалом.

Дрожа, она обхватила себя руками. Вот что ему нужно – ножи, вскрывающие вены. Она всегда считала его просто неуклюжим. Даника грустно рассмеялась. Он вовсе не был неуклюж. Как же она наивна.

– Это изменит тебя, – ответил Рейес, – и не в лучшую сторону. Ты прекрасна такая, какая есть.

«Не реагируй на его слова». Этот разговор опасен и ничего хорошего не сулит. Или она потеряет голову, станет умолять, чтобы он позволил ей подарить ему то, чего он желает, а затем возненавидит себя за это, или он продолжит отвергать ее и унижать. «Уходи от него».

– Ты сказал, что хотел. А теперь мне надо поговорить с Аэроном. Я и так потеряла слишком много времени. Мне надо найти свою семью.

Лицо Рейеса сделалось непроницаемым.

Ее сердце сжалось от боли. Из-за него? Из-за себя? Из-за того, что могло бы произойти? Она не знала.

– Я больше не могу сидеть сложа руки. Возможно, они в беде, напуганы и беспокоятся обо мне.