Темные аллеи. Окаянные дни

Щеглы, их звон, стеклянный, неживой,
И клен над облетевшею листвой,
На пустоте лазоревой и чистой,
Уже весь голый, легкий и ветвистый…
О мука мук! Что надо мне, ему,
Щеглам, листве? И разве я пойму,
Зачем я должен радость этой муки,
Вот этот небосклон, и этот звон,
И темный смысл, которым полон он,
    Вместить в созвучия и звуки?
Я должен взять – и, разгадав, отдать,
    Мне кто-то должен сострадать,
Что пригревает солнце низким светом
Меня в саду, просторном и раздетом,
    Что озаряет желтая листва
Ветвистый клен, что я едва-едва,
Бродя в восторге по саду пустому,
Мою тоску даю понять другому…
– Беру большой зубчатый лист с тугим
Пурпурным стеблем, – пусть в моей тетради
Останется хоть память вместе с ним
    Об этом светлом вертограде
С травой, хрустящей белым серебром,
О пустоте, сияющей над кленом
    Безжизненно-лазоревым шатром,
И о щеглах с хрустально-мертвым звоном!

3. Х.17

«Этой краткой жизни вечным измененьем…»

Этой краткой жизни вечным измененьем
Буду неустанно утешаться я, —
Этим ранним солнцем, дымом над селеньем,
В алом парке листьев медленным паденьем
И тобой, знакомая, старая скамья.

Будущим поэтам, для меня безвестным,

Бог оставит тайну – память обо мне:
Стану их мечтами, стану бестелесным,
Смерти недоступным, – призраком чудесным
В этом парке алом, в этой тишине.

10. Х.17

«Звезда дрожит среди вселенной…»

Звезда дрожит среди вселенной…
Чьи руки дивные несут
Какой-то влагой драгоценной
Столь переполненный сосуд?

Звездой пылающей, потиром

Земных скорбей, небесных слез
Зачем, о Господи, над миром
Ты бытие мое вознес?

22. Х.17

Восход луны

В чаще шорох потаенный,
Дуновение тепла.
Тополь, сверху озаренный,
Перед домом вознесенный,
Весь из жидкого стекла.

В чащу темную глядится

Круг зеркально-золотой.
Тополь льется, серебрится,
Весь трепещет и струится
Стекловидною водой.

3. Х.17

«В пустом, сквозном чертоге сада…»

В пустом, сквозном чертоге сада
Иду, шумя сухой листвой:
Какая странная отрада
Былое попирать ногой!
Какая сладость все, что прежде
Ценил так мало, вспоминать!
Какая боль и грусть – в надежде
Еще одну весну узнать!

3. Х.17

Стихотворения 1918–1952

«В дачном кресле, ночью, на балконе…»

В дачном кресле, ночью, на балконе…
Океана колыбельный шум…
Будь доверчив, кроток и спокоен,
Отдохни от дум.

Ветер приходящий, уходящий,

Веющий безбрежностью морской…
Есть ли тот, кто этой дачи спящей
Сторожит покой?

Есть ли тот, кто должной мерой мерит

Наши знанья, судьбы и года?
Если сердце хочет, если верит,
Значит – да.

То, что есть в тебе, ведь существует.

Вот ты дремлешь, и в глаза твои
Так любовно мягкий ветер дует —
Как же нет Любви?

9. VII.18