Темные инстинкты

Питательная смесь готова; на корпусе загорелся зеленый индикатор. На вкус эта тягучая масса напоминала…да ни черта она не напоминала! Просто серовато-рыжая масса с комками. Ее плюсы заключались в простоте приготовления. Смесь становилась пригодной для пищи после десяти минут пребывания в температуре выше 50 градусов. И она стопроцентно усваивается организмом и не имеет срока годности.

Пожалуй, оттяпаю ногу моего предшественника. Я точно помню, где он лежит. Осточертела эта серая бурда.

Отставить!

Подкидываю еще полено в огонь. Искры весело разлетаются вокруг меня. Они похожи на звезды; яркие и горячие. Только разлетающиеся искры затухают быстрее. Их свет и тепло не в силах долго прожить в этом ледяном мире.

И я не смогу. Но просто так я умирать не собираюсь. Если мне суждено превратиться в замороженный кусок мяса, это точно случиться не в этом месте.

Не успел я об этом подумать, как ветер с новой силой расхохотался своим колючим, охрипшим воем. Он смеялся, потому что мог достать меня где угодно.

Эта планета была его домом.

Отодвигаю банку со смесью на край кострища.

Еще рано.

* * *

Таких как я, называют Инак. Инакомыслящий.

На станции распорядок очень простой. Устрой каждого человека понятен. Каждый занимается тем, что умеет делать. Или тем, на что горазд был выучиться. Кто-то работал в секции ученых; там было сразу три подразделения, включая в себя науку, медицину, и экологию. Техники и обслуживающий персонал. Пищеблок и физиологическое развитие.

Мы ничем особо не отличались от остальных. Я работал в физиологическом развитие, например. Остальные знания и навыки давались мне тоже не сложно, но я, честно говоря, попросту ленился. Каждый занимался тем, чем должен был, или тем, что было ему понятнее всего. Для лучшей результативности.

Выбор мало кого интересовал.

Инаки устроены так, что не способны жить в одностороннем укладе. Мы хотели изучать все спецификации и применять все полученные навыки. Но в космическом обществе все было направлено на практичность, а не на желание. Мы же старались изменить свой внешний вид; украсить свои комнаты; мыслить творчески, выходя за рамки логики и практичности.

Нет, у нас не было радикальных мыслей, или анти-управленческих, вроде тех, что нам показывали в галла-учебниках. Инаки не пытались свергнуть управителей или указывать остальным, как нужно жить. Мы просто были другими. В голове, в душе, в сердце. Мы не понимали, зачем мы в этом мире, и в чем наше предназначение.

И мы единственные кто задавались этими вопросами.

Мы не вписывались в общий порядок. Но и не были изгоями или угрозой.

На оборот. Появление Инака было сродни празднику. Всего десять процентов на целое поколение были Инаками. Выявлять это было не трудно. Сто процентная гарантия того, что ты Инак, если таковым являлся, выявлялась в тридцать лет.

Нас выделяли из общности и относились крайне снисходительно.

После выявления тебя приглашали в секцию управителей.

Когда такое происходило, человек вроде меня начинал нервничать. Никто ничего не говорил и не объяснял, тупо радуясь подобному явлению, как рождение Инака. Мы сами не знали, как на это смотреть. Но когда приходит приглашение к управителям, впервые в жизни ты начинаешь пробовать страх на вкус. И тогда же тебе больше не хочется как-либо выделяться из общества. Лучше быть как все, чем стоять на пороге неизвестности.

Когда ты приходишь в секцию управителей (приходишь сам, без принуждения), страх начинает вонять вовсю. Но тогда я не понимал его причину. Страх был на уровне инстинктов.

Заходя в главное помещение управителей тебя встречают как дорого гостя или присланное вселенское чудо. Усаживают твою задницу в самое удобное сиденье. Хлопают по плечу. Некоторые кланяются. После недолго празднества, управители во всеуслышание объявляют о случившемся чуде. Об очередном случившемся чуде (как хорошо, что чудес бывает много, ха-ха), и на Станции начинается двухдневный праздник, в твою гребаную честь.

Ошалевший от всего происходящего — от всего этого внимания и всеобщего ликования, голова идет кругом и страх молчит в тряпочку, зажимаясь в углу. Но, не успев отойти от всего этого, в тот же день тебя ведут в научную секцию, где тебя ждет Профессура и Глава УУ (Управление управлений). Они серьезны и собраны. В их глазах огоньки надежды, окутанные неприятным туманом какого-то неведомого тебе знания.

Они усаживают тебя рядом, как равного и дают ответ на мучивший вопрос. Они рассказывают кто я, и зачем в этом мире. И главное, в чем мое предназначение.

Проект «Колонисты» был вторым этапом формирования дальнейшей судьбы последних людей в космосе. Решение было принято спешно; не проработано до конца; но в тех обстоятельствах оно было не обходимым. Управители и ученая Профессура понимали, что это «выстрел в небо». Точнее в космос. Нужно было время, чтобы разработать новое направление.