Темные изумрудные волны

Встретившись с Градовским, Кекеев заявил, что у него побывал Шмерко и признался, что его обокрали, при этом не взяли ничего ценного, а, перевернув вверх дном квартиру, нашли тот самый вексель, документы «Химтраста» и «Акцепта», и похитили их. Документы эти Шмерко забрал из одному ему известного тайника в доме Еремеева после исчезновения адвоката. К сказанному Кекеев таинственно добавил, что Шмерко принёс ему не только эти новости, а ещё присовокупил некий пакет документов, который Еремеев в своё время оставил ему на хранение и велел передать заместителю прокурора «в случае непредвиденных обстоятельств». Сочтя исчезновение друга тем самым обстоятельством, Шмерко поехал на дачу, отрыл документы, и привёз Кекееву.

После этого последовала серия громких дел, связанных с получением взяток крупными областными чиновниками. Прокуратура располагала аудиозаписями переговоров Еремеева и другими документами, уличавшими официальных лиц в злоупотреблении служебным положением. Бог весть в какой последовательности Кекеев извлекал на свет божий компромат, но делалось это так, чтобы следователи не захлебнулись в потоке нахлынувших бумаг, и смогли довести каждое дело до конца.

Акционеры стали подозревать друг друга в сговоре с Еремеевым.

Иосиф Григорьевич был уверен, что Игнат Захарович не смог сохранить на каких бы то ни было носителях подробности своего исчезновения, и передать эти данные Шмерко; однако, всё происходившее его нервировало.

Кекеев был уникальным человеком, это был какой-то роящийся разум, непредсказуемый ангел справедливости. Никто не знал, куда упадёт взгляд этого подёнщика идеализма. И кто в итоге сядет. Если кого-то можно было обвинить в корыстном злоупотреблении служебным положением, то заместителя прокурора можно было обвинить только в том, что он злоупотребляет служебным положением ради исполнения своих служебных обязанностей.

Остальных людей можно условно разделить на две группы. Первая группа – это люди, которые не стали рабами разделения труда, ограничивающего и создающего однобокость (придуманное кем-то положение о том, что не существует human being, «человеческая деятельность», а есть «госслужба» и «предпринимательство», «законная» и «незаконная» деятельность). Эти люди живут в самой гуще интересов своего времени, принимают живое участие в практической жизни, становятся на сторону той или иной группы и в своей борьбе руководствуются правилом: «В сражении то средство хорошо, что первым попалось под руку». Отсюда та полнота и сила характера, которые делают их цельными людьми. Благодаря активности этих людей строятся дороги, мосты, больницы, улучшается инфраструктура, претворяются в жизнь решения правительства, совершаются реформы – одним словом, происходит развитие общества.

Другая категория – «благоразумные» филистеры, дорожащие химерой – незапятнанной репутацией, это единственное их достоинство и одновременно оправдание их ничегонеделания. Стадо, пасущееся на огороженной территории.

С обеими группами можно как-то управляться, работать, – с одними договариваться, другими манипулировать. С Кекеевым – нет. Героизм и святость зависят от прилива крови к мозгу. Кекеев не был клиническим идиотом – иначе не находился бы на ответственном посту столько времени. Случай, один на двадцать, на тридцать миллионов, и этот случай достался Иосифу Григорьевичу.

В один из дней, закончив планёрку, он устремился на набережную, в парк напротив его любимого ресторана «Маяк», где начиналась улица Чуйкова. Там его ждал Уваров.

– Ходят слухи, Григорьевич, что адвокат жив, скрывается, и через подставных лиц заварил весь этот компот.

– Понимаю, Слава, это нам на руку, но Бадма, сын шайтана, отыграет всё в свою пользу. Его епархия занимается тем, чем должен заниматься я: коррупционными делами. На ближайшем Совете Безопасности он скажет: «Машаллах, ОБЭП погряз в коррупции, и я, средоточие справедливости, вынужден в одиночку бороться с прислужниками ада, чтобы загнать их в подобающее им жилище».

– Напиши, Григорьевич, ему официальное письмо.

– Уже написал, и секретариат расписался в получении. Я потребовал, чтобы прокуратура предоставила нам имеющиеся у неё улики, это же наш состав. Мы давно разрабатываем некоторых чиновников-взяточников, и заинтересованы в получении необходимых нам доказательств, которые от нас намеренно скрывает прокуратура. Мною поставлен вопрос: либо прокурорские работники намеренно скрывают взяточников под фалдами своих отдающих голубизной пиджаков, либо перехватывают инициативу в отсутствие активности на своём поле. Беда в том, что законодательством предусмотрен месяц на ответ, а Совет Безопасности состоится через три недели, и на нём будет присутствовать губернатор.

– А как тебе нравится этот «Химтраст»? Чует моё сердце, не обошлось без местных ебланов, а Москва – это прикрытие.

– Это нам только на руку. Не будем суетиться, будем посмотреть, кто из наших пиндосов отреагирует, и сразу их хлобукнем. Выше губернатора не прыгнут. Не забывай: Рубайлов в Москве, там он держит оборону.