Темные изумрудные волны

Выехав на автобусное кольцо, он неожиданно увидел её машину – слева, между холмами, на просёлочной дороге. Асфальтовая дорога, ведущая в город, уходила вправо. Очевидно, у Оли не было в планах прямо сейчас ехать в город.

Андрей повернул налево. Когда расстояние между машинами сократилось до десяти метров, Оля тронулась. Путь пролегал по пересеченной местности, среди оврагов, холмов, перелесков. Так они ехали какое-то время, не подавая друг другу сигналов, как будто это было их обычное занятие – кататься гуськом по полям. Свернув с накатанной дороги, Оля поехала по направлению к лесопосадке. Проехав метров двадцать между двумя рядами деревьев, она остановилась, и вышла из машины. Ехавший следом Андрей, остановившись, тоже вышел, и пошёл ей навстречу.

Между тёмными силуэтами деревьев просматривалась ослепительная небесная синь.

– Крошка, скажи мне, как доктор доктору: пациент скорее выживет, или скорее умрёт?

– Я в шоке! У тебя нет времени встречаться по вечерам, зато ты находишь время днём, чтобы тупо следить за мной!

– Должна быть у меня какая-то загадка.

Он обнял её, и осведомился насчёт «парня», находящегося на стационарном лечении, которого она выгуливала.

– Ой, ну это мясо… То был Михалыч, – отмахнулась Оля. – Долго объяснять, у нас с ним отношения, как у тебя с твоей Мариам. Есть, правда, одно отличие: твои разговоры с ней подобны сексу, а наш с Михалычем секс подобен разговорам.

Немного отстранившись, он оглядел её с головы до ног.

– Ну, и как тебе нравится то, что ты видишь, – сказала Оля.

– Какая-то сексуальная провокация.

Через двадцать минут, на разобранном заднем сиденье, выгнувшись, запрокинув руки, она спросила, специально для этих целей приобретён микроавтобус, или существовали какие-то другие причины. Андрей ответил, что вообще-то для развозки медикаментов.

– Ах, всё медицина. Значит, мы используем машину по назначению. Что-то вроде скорой помощи.

– Тебе полегчало?

– Да, немного отпустило. А теперь поехали к тебе домой, мне необходимо пройти стационарное лечение…

Глава 89

Пограничье.

Душа от тела в двух шагах,

Мерцанье мутное в глазах,
И звуки вторят сердцу.
Усталость тысячи живых
И крики тысячи немых
Ножом и острым перцем
Пронзают бездны небеса
И завываньем томным пса
Тоску ласкают.
Одна с вином наедине
В толпе бессмысленных людей
Печаль вдыхаю.
Смотрю, задумалась – зачем?
Одна живу, ничьей, ничьей
Быть, жить я не пытаюсь.
Граница здесь, до смерти шаг.
Вселенная и вечность – мрак.
Лечу и растворяюсь.

Глава 90

Такого поворота событий никто не ожидал. Сначала на имя гендиректора «ВХК» пришла повестка в Арбитражный суд города Москвы. Суть дела: неисполнение обязательств по договору поставки между заводом и компанией «Химтраст» на сумму девятьсот тысяч долларов. Стали разбираться, и оказалось, что в течение 1994–1995 гг саратовская компания «Химтраст» поставила заводу материалы и сырьё на указанную сумму, после чего объявила себя банкротом. Дело не дошло до суда. Взяв на себя долговые обязательства «Химтраста», волгоградская фирма «Акцепт» в досудебном порядке заключила мировые соглашения с кредиторами фирмы-банкрота, каким-то образом удовлетворила их притязания. Прежние хозяева вышли из состава учредителей, и единственным учредителем «Химтраста» стал «Акцепт».

«Кредитор, и ладно, сколько таких», – решили на заводе, и отправили в Москву малограмотного юриста, который благополучно проиграл суд и вернулся домой.

Засуетились, когда по факсу прислали исполнительный лист. В службу судебных приставов по исполнению особо важных исполнительных производств прибыл представитель компании «Химтраст», и, называя громкие фамилии московских чиновников из Генпрокуратуры, потребовал скорейшего взыскания долга. Начальник службы судебных приставов связался с прокурором, с руководством УВД области, и поинтересовался, что ему делать. Ему было сказано: «потихоньку начать исполнение», завод тем временем подал кассационную жалобу.

Детальное разбирательство выявило следующее. Единственным учредителем «Акцепта» был Виктор Кондауров. В конце мая 1996 года «Акцепт» выдал компании «Экоторг» вексель на девятьсот тысяч долларов. После смерти Кондаурова в течение нескольких месяцев Еремеев, тогдашний учредитель «Экоторга», в лице своего сына вступил во владение «Акцептом». Арина Кондаурова подтвердила, что подписывала какие-то бумаги, уступив, таким образом, фирму. Еремеев доказал ей и Солодовникову, что при существующем сальдо в пользу «Экоторга» он имеет полное право забрать «Акцепт». Все документы оказались безупречно подготовленными.