Темные празднества

На серебряных тарелках лежат стейки из говядины. Мы с Альтамией и Уиллом неохотно приступаем к трапезе, в то время как лорд Кэрью не притрагивается к еде. Его внимание сосредоточено на лесном пейзаже, открывающемся из окон поместья.

Грейс сидит в конце стола. Она пропустила основные блюда, чтобы полакомиться консервированными сливами, и теперь смакует каждый кусочек. Компания, сидящая за этим столом, полна секретов, и я изучаю своих компаньонов через отражения в посуде, в надежде на то, чтобы уловить хотя бы проблески ускользающей от меня правды.

– Какие мы скучные, – сетует лорд Кэрью на вялую беседу. Он в чем-то нас подозревает, особенно после того, как мы едва реагируем на его заявление. Потеребив рукава своей пурпурной мантии, он щелкает пальцами, чтобы ему налили еще вина. Наши с Альтамией глаза встречаются. Я стал таким же, как мой отец, и, к моему сожалению, наши взгляды полны невысказанных упреков. Мы сохраняем зрительный контакт, пока слуга не размывает его струей вина.

– Мы так устали от нынешней ситуации, – протягивает Грейс. Прижав ладонь к лентам на своем лифе, она смотрит на нож у меня в руке. Один ее рывок, и я перерезал бы себе горло.

Опустив потенциальное оружие, я наклоняю к ней голову.

– Лично я не устал. Завершение уже не за горами, и оно меня воодушевляет. – Я не смирился с поражением, – словно говорю я Уиллу, бросая на него выразительный взгляд.

Улыбнувшись, Грейс достает золотую монетку и начинает перекатывать ее между пальцами. Я успеваю заметить на ее гранях следы чужих пальцев. На лице у лорда Кэрью, смакующего вино, играют золотистые блики.

– Какое ребячество! – кипит он от злости, но женщина не останавливается. – Перестаньте. – Столовое серебро звенит, когда он ударяет кулаком по столу. Монета, немного покружившись, падает на пол.

– Нет, – фыркает Грейс, когда дядя жестом приказывает слуге забрать монету. – Не нужно этого стыдиться. Вы ведь сами мне ее и подарили.

Лорд Кэрью ставит бокал.

– Я и не стыжусь. Просто утомился. Мы все устали.

– Кузина, – строго произносит Альтамия, но Грейс не обращает на нее никакого внимания. Она смотрит на дядю с другого конца стола, и мы все – не более чем молчаливые зрители.

Лорд Кэрью отодвигает тарелку.

– Меня нельзя винить в том, что вы несчастны. Вы сами – хозяйка собственной судьбы.

– Вы меня предали, – обвиняет его Грейс. – Вы сдали меня Парламенту.

– Ваше поддельное вдовство быстро разоблачилось бы. Даже в изгнании ваш супруг не способен жить тихо. Я дал Парламенту слово и оружие, чтобы обеспечить вам свободу. Вы предали меня первой, а я предал короля, чтобы уберечь вас от тюрьмы.

– Я и так в тюрьме! – кричит Грейс, но лорд Кэрью лишь отмахивается от ее горестной реплики. – Вы решили меня наказать. Когда я умоляла вас заплатить штраф за мои поместья, вы дали мне это. – Подобрав с пола золотую монетку, она швыряет ее в дядю. – Вы купаетесь в золоте, при этом довольствуясь тем, что я живу у вас под башмаком, словно бедная родственница.

– Вы всегда можете уйти. Выйдя замуж без моего разрешения, вы уже избавили меня от забот! – кричит лорд Кэрью.

Грейс горько улыбается.

– Пока мои поместья заняты круглоголовыми? Я не уйду. Это мой дом. Я ваша наследница.

Взгляд лорда Кэрью задерживается на Альтамии.

– Вы чересчур уверены в своем положении.

Грейс быстро понимает этот намек.

– Вы нашли мне замену?

– Мой отец отказал моей сестре в наследстве. Если я признаю ее дочь своей главной наследницей, это загладит его вину.

Альтамия встает.

– Я об этом не просила.

Грейс не сводит глаз с дяди.

– Так вот почему он вам его отдал.

– Вы и так уже получили от меня слишком много, – хмурится он.

Грейс скалит зубы.

– Я с детства была вашим питомцем. Даже если бы я попросила в обмен на это вашу душу, подобного выкупа мне не хватило бы.

Лорд Кэрью раскрывает рот, чтобы что-то ответить, но, вероятно, из-за охватившего его стыда, решает промолчать.

– Дядя, – говорит Альтамия.

– Ни слова больше, – бросает он. – Я устал от женщин и их речей. Может быть, так вы научитесь молчать.

– Я уже умею. Мне преподавали уроки мужчины, подобные вам.

Мы вторгаемся в их личное пространство, – взглядом намекает мне Уилл. Однако внезапное появление взволнованных слуг не дает нам уйти, а прибытие Раша заставляет нас снова опуститься на свои стулья. Лорд Кэрью – единственный, кого удивляет его появление в сопровождении полудюжины людей. Я выдыхаю, когда они проходят мимо меня.

– У меня есть ордер на ваш арест, – говорит Раш лорду Кэрью. – Вы обвиняетесь в колдовстве.

Альтамия сжимает в руках нож, а мы с Уиллом можем лишь наблюдать за происходящим. Грейс же нарушает композицию этой немой сцены, потянувшись за очередной сливой.

– Я мировой судья, – бросает лорд Кэрью, когда его грубо хватают люди Раша.

– Тем не менее вы должны подчиняться законам этой страны, – напоминает ему Раш. – Вы будете находиться в темнице Ланкастерского замка до ассиз середины лета.

По его приказу лорда Кэрью выводят из комнаты. Я поворачиваюсь к Уиллу.