Темные празднества

– Девушка, – напоминает он мне, кивая на Бесс, сидящую позади. – Клементс не захочет делить с нами славу или деньги, – бормочет он, когда мы оказываемся на приличном расстоянии от города. – Он будет пить за успехи, а потом планировать следующий ход. Мы же будем следовать своему плану.

– У вас нет родственников, которые могли бы вас приютить? – спрашиваю я Бесс, когда мы приближаемся к поляне в лесу. Она попросила нас привезти ее сюда.

– Нет, только отец, – отвечает она, пока я помогаю ей спуститься с лошади.

Я морщусь. Элай Хит предал ее из-за того, что его поили алкоголем и пообещали, что будут подкармливать в тюрьме до суда присяжных.

– Я поступлю так, как в таких ситуациях делали женщины на протяжении многих поколений. Буду искать убежища от бури. – Тебе бы тоже стоило так поступить, – намекает она внимательным взглядом, на который я стараюсь не обращать внимания. Она уже было приоткрывает рот, но вдруг решает проглотить приглашение к ней присоединиться. Бесс – не ведьма, но хватит лишь одного слова от соседей, чтобы она в нее превратилась. Мы одинаковые, но в отличие от нее я нахожусь в компании охотника на ведьм. Я уже пользовался их методами, и это невозможно забыть. Бесс достаточно мудра, чтобы их помнить.

– Мы можем все устроить, чтобы отправить вас в безопасное место, – обещает ей Уилл. Он смотрит на Бесс, достаточно маленькую, чтобы затеряться в глубинах леса.

– Я должна быть здесь, – настаивает она. – Моя семья несколько поколений владела небольшим поместьем, пока лорд Кэрью нас не прогнал. Я верну его себе, и охотник на ведьм не сможет мне в этом помешать. Он ведь всего лишь человек, а охотником его делает только наш страх.

– Вы встречались раньше? – спрашиваю я, вспоминая, как бурно Раш отреагировал на ее появление. Она качает головой слишком быстро, чтобы я ей поверил, но вид ее окровавленных губ заставляет меня воздержаться от дальнейших расспросов.

– Я – не мой отец, – говорит она, отказываясь от плаща, который я ей протягиваю. – Я не принимаю подачки.

– Это не милостыня, – возражаю я. – К тому же на улице холодно. – После этой фразы она с неохотой его берет.

Сняв с пояса кожаную мошну, Уилл бросает ее под ноги девушке.

– Это вознаграждение за вашу осмотрительность.

Весьма пошлый жест, но он слишком отчаялся, чтобы его устыдиться.

Бесс поднимает с земли мешочек и возвращает его Уиллу.

– Не нужно. – Направившись в сторону леса, она встает вполоборота и обращается к нам, прежде чем ее поглощает лесной рыжеватый бархат: – Мистер Келлер пообещал нам с отцом работу в обмен на еду, ночлег и причитающуюся нам приходскую помощь. Хоть это была и не слишком справедливая оплата, я все равно была за нее благодарна. Он – безнравственный человек, но благодаря ему мы не голодали, к тому же это уберегло отца от того, чтобы пропить нашу приходскую помощь.

– Что же случилось? – спрашиваю я, не обращая внимание на то, как смотрит на меня Уилл.

– Когда мистер Келлер потребовал от меня кое-каких дополнительных услуг, отец ничего не сделал, чтобы его от этого отговорить, – шепчет Бесс. – Папу разозлил мой отказ, а мистер Келлер был жутко недоволен, когда я отбивалась от него настолько громко, что прибежала его жена. Моя честь не продается, по этой причине меня и окрестили ведьмой. – Хоть Бесс еще и совсем дитя, обиды она переносит стойко, как солдат.

– Мисс Хит! – кричу я, но она уже ушла, растворившись в ночи.

– Такие истории – не редкость, – говорит Уилл.

– Она не врала, – сержусь я, пока мне не становится стыдно от его взгляда. Он ведь и сам был жертвой подобной истории.

Подробности меняются, но роль девушки – никогда. Она или распутница, или проплаченная шлюха, но никогда не жертва. У меня в животе все переворачивается от мысли о мужчине, продающем своего ребенка, и я начинаю испытывать гнев, когда вспоминаю напыщенное поведение мистера Келлера. Его жизнь безупречна, и он прикажет казнить Бесс, лишь бы все так и оставалось.

Уилл подталкивает лошадь, чтобы вернуться в город по нашим следам.

– Я в одиночку разыщу Клементса, – решает он, пока я продолжаю следовать за ним. – Один лишь твой вид приведет его в ярость. Твое внимание заставило его поверить, что ты его верный последователь.

– И теперь он считает, что я ведьмак. – И я не стал этого отрицать. Я изучаю деревья, которые уже никогда не предоставят мне убежища. – Он признался в убийстве Агнес.

Лицо Уилла мрачнеет.

– А кто-то, кроме нас, это слышал? Тебе еще не поздно вернуться домой.

– Я слишком много натворил, чтобы считать, что достоин спасения, – резко произношу я, но он снова преграждает мне путь. – Клементс сказал мне, что желает вам либо смерти, либо позора. Теперь он поймет, что это – одно и то же.

Между нами повисает вопрос о Ричарде Найте. Я первым к нему обращаюсь.

– А что за Ричард Найт?

Уилл отвечает, в упор на меня взглянув: