Темные проемы. Тайные дела

– Что ж, если вам пришлось жить в этом доме, – сказал Блантайр, – у вас, пожалуй, есть право знать правду. Да и не то чтобы правда эта способна причинить кому-то вред. Ну, не физический вред точно. Физически пострадал один только Тони Тилберри. Но его просто сбила машина.

– Не знаю, кто это, – признался я.

– Достоверный факт заключается в том, что Тони Тилберри однажды рано утром угодил под колеса автомобиля, которым управляла Агнесса Брейкспир. Да, он погиб.

– Гм, – откликнулся я, чувствуя легкую дурноту.

– Все это случилось на глазах у ее сестры, Оливии. Она стояла тогда у окна. Хотя это уже не такой очевидный факт. Есть существенные сомнения в том, насколько можно положиться на ее рассказ.

– Не странно ли, что такая авария случилась на дороге, по которой мало кто ездит?

– Странно. Не вы один так подумали. И, знаете, если бы не показания Оливии, у Агнессы возникли бы очень серьезные проблемы. Ей светило как минимум обвинение в непредумышленном убийстве. Возможно, даже в убийстве с отягчающими обстоятельствами.

– Но кем был этот Тони Тилберри?

– Симпатичным молодым парнем, и только. Прямым потомком одного из адмиралов королевы Елизаветы. Я встречал его лично пару раз. И вы, я так понимаю, встречали, но уже в несколько ином качестве… В общем, Тони и Оливия Брейкспир влюбились друг в друга. По самые, говорили, уши. Но Агнессе это не понравилось.

– Хотите сказать, она сама была в него влюблена?

– Быть может, – сказал Блантайр. – Если Агнесса заговорит – тогда поймем, в чем было дело. Но она не заговорит. Одно ясно – с тех пор между ними будто черная кошка пробежала. Было много людей, которые были вполне готовы – или говорили, что готовы, – поклясться, что видели, как Агнесса угрожала Оливии и даже грозилась убить ее.

– Такие угрозы вряд ли прозвучат при свидетелях.

– Ну, я лишь пересказываю чужие слова. Другой вопрос – можно ли на них положиться… Под присягу никого водить не стали – на дознании Оливия поклялась, что все случилось у нее на глазах, пока она стояла у окна… и что машина сестры, очевидно, стала неуправляемой. Она якобы видела, как Агнесса пыталась выровнять ход и делала все, чтобы предотвратить трагедию. Тем не менее оставалось много вопросов без ответов – как сам Тони умудрился на таком открытом месте не увильнуть в сторону. И еще говорили, Оливия в какой-то момент почти созналась, что на самом деле ничего не видела из-за всей этой пыли, которую подняла машина. Ее сестра тоже спихнула все на пыль. В конце концов коронер им поверил, и присяжные постановили – смерть в результате несчастного случая. Осмелюсь сказать, что пыль сыграла решающую роль, как ни посмотри, – ее ведь легко пустить людям в глаза… Она как дым. Это не единственный известный мне пыльный вердикт, вынесенный присяжными. Дознания часто проходят в изрядной спешке, как ни странно. Хотя лично я на заседании по делу Тони Тилберри не присутствовал.

– И что, по мнению присяжных, он делал на дороге – один, ранним зимним утром?

– Не зимним, – поправил Блантайр. – Дело было в середине лета. Отсюда и пыль.

– Вот оно что, – протянул я. – Не подумал. Просто в Кламбер-Корте в любое время года пыльно. Вопрос остается – с чего вдруг Тилберри торчать на дороге?

– Агнесса и Оливия подали все так: Тони плохо спал и нередко рано утром выходил прогуляться по парку. Осмелюсь сказать, тут они не наврали. Но люди-то совсем о другом говорили. Говорили, что в то утро Тони собирался сбежать со своей ненаглядной Оливией. По меркам двух взрослых людей – согласитесь, надуманное, скороспелое решение… Но вроде как их к тому подтолкнуло неадекватное поведение Агнессы. Хотя, даже так – поди теперь разберись, почему все к тому пришло. Вопросов много, ответов – ноль. И я не уверен, что имеются реальные доказательства в пользу версии о побеге. На том участке подъездной дорожки, что прямо за домом, нашли машину Тони – гоночная вроде как модель была, но в остальном вполне обычная. Честно говоря, не уверен, что эта история, какой бы странной ни казалась, не послужила бы поводом для стольких пересудов, если бы не пара обстоятельств.

– Каких же?

– Во-первых, после дознания у Оливии случился самый настоящий нервный срыв – ну, так мне сказали. Даже это – не факт, что действительно было. На целый год бедняжка выпала из общественной жизни – вот это уже факт. А как только показалась спустя год, всем тут же стало ясно – она изменилась, и сильно. Вы, верно, не знаете, но она намеревалась стать профессиональной пианисткой, до того, как ей повстречался Тони. Вот ведь забавно, какое сильное впечатление он на нее произвел. Приятный был парень, спору нет, симпатичный, верно, но совершенно, как по мне, обычный во всем остальном. Мне трудно вообразить, чем же такой яркой, артистичной женщине, как Оливия, он вдруг приглянулся. Мне говорили, что вместе, на публике, они смотрелись довольно-таки нелепо… В любом случае, тот год ухода незнамо куда отбил у нее всякую охоту к музыке – зато она повадилась ездить верхом. И всегда – в одиночку. Я слышал, она до сих пор этим увлекается… Но это уже вам виднее.