Темные ущелья

Полукровка снова вскочила на ноги, озираясь. Долгобег лежал на боку в траве, примерно в дюжине ярдов от нее – он хрипло дышал, фыркая, и одна его лапа, устремленная в небо, судорожно дергалась. По отсутствию прочих движений Арчет решила, что он готов. Но…

На другом конце лагеря, справа от нее, в красноватом свете развернулось сражение. По крайней мере еще полдюжины этих гребаных тварей – и никого верхом, чтобы противостоять им. Скаранаки и пара солдат из вспомогательных войск сражались копьями-посохами – оружием, которое хотя бы подходило для такого врага по пределу досягаемости. Арчет увидела, что им удается сдерживать долгобегов выпадами и блоками. Имперцы, вынужденные использовать оружие, более подходящее для уничтожения людей, оказались в беде.

Она решительно направилась к месту схватки. Сделала это, не задумываясь и оставаясь безоружной.

Вскинула пустую правую руку, словно приказывая остановиться. Убийца Призраков подлетел к ней, как дрессированный ястреб. Пальцы Арчет обхватили рукоять, и от этого движения сквозь ее тело как будто прошла молния. На уровне талии, за спиной, ее левая рука непроизвольно раскрылась, и другой клинок лег в нее. На каком-то уровне, только сейчас открывшемся ей, полукровка знала не глядя, что это Безжалостный.

Она увидела раны, о которых мечтала кириатская сталь.

Что-то внутри нее звякнуло. Колоколом зазвенело в ушах, затрепетало внутри черепа. Она открыла рот и выпустила это на волю. Она вбежала в самую гущу схватки, крича.

Об остальном можно было побеспокоиться и позже.

Глава шестидесятая

Мир ненадолго исчез, а затем вернулся в виде фрагментов, окрашенных в алое.

Клитрен, оказавшийся рядом с Рингилом, когда тот упал, – наемник схватился за меч, наполовину его обнажил, а потом яростно, недоверчиво взревел, но рев захлебнулся, когда оборванная цепь с нечеловеческой быстротой хлестнула вновь и обернулась вокруг его горла и челюсти.

Глаза Шахна – зрачок, радужка – все растворилось в невыразительной, пристально глядящей черноте…

Вот он видит причал, на котором лежит, словно червь, и трупы, разбросанные повсюду…

– Отплывайте, отплывайте – они здесь! – Голос Шахна звучал с той же паникой, которая привлекла внимание Гила и Клитрена. – Гребите, если вам жизнь дорога! Господин Рингил повержен, разорван на части! Убирайтесь на хуй отсюда! Демоны северян приближаются!

Его плоть, казалось, усохла на костях, пока он вопил. Рингил увидел, как обветренные черты южанина отслаиваются, словно кожаные лоскуты под ножом сапожника. Под ними оказалась бледная изможденная физиономия – с резкими чертами, с торжествующим оскалом – лицо алебастрового демона нависло над поверженным черным магом.

Так похож на Рисгиллен, на Ситлоу – Рингил не смог подавить ни тоску, которая всколыхнулась в нем от этой мимолетной мысли, ни разъедающую ненависть к себе, которая явилась следом и обожгла изнутри.

Но это был не Ситлоу, не сестра Ситлоу и не кто-то из знакомых ему двенд.

И последний образ-обрывок перед тем, как он канул во тьму…

Клитрен лежит, повернувшись к нему на камнях Причала Чужеземца, не далее чем в полутора ярдах, и лицо его медленно чернеет, а глаза выпучиваются: поверженный наемник задыхается оттого, что его раздавленная гортань опухает.

А потом – все.

Голоса в кружащейся темноте.

Ну, во всяком случае, голос – эхо, собирающееся в один знакомый тон.

– …и если это хоть немного тебя утешит, я могу с некоторой долей уверенности сказать, что твоя подруга кир-Арчет Индаманинармал на самом деле жива и здорова. Она все-таки не утонула у побережья Пустошей.

«Анашарал?»

– Ингарнанашарал, по правде говоря. Я снова Стратег, более-менее цельный. – И Рингил, как будто впервые расслышав новый, чуть более звучный тембр голоса, который напугал двенд во дворце Финдрича, наконец-то понял, что это значит. – Мы, конечно, не были официально представлены друг другу, хотя я был с тобой с тех пор, как спас от уз призывателя бури.

– Значит… икинри’ска… это сработало?

– Да, сработало. Превосходным образом. То, как ты овладел системой глифов, вписанных в этот мир, весьма примечательно. Ты преуспел в том, чтобы заставить Анашарала пойти против всех вложенных в него команд и принуждений, прервать обособленное существование и вновь полностью объединиться с каркасом Стратега, оставленным позади. Слияние вышло неуклюжим: тут и там видны соединения и трещины, и кое-что все еще истекает в пустоту – но, честное слово, я впечатлен. И я цел.

– Хорошо. – Губы Рингила онемели, он не был уверен, действительно ли ведет этот разговор, звучат ли его слова вслух или только в голове. – Значит, ты можешь мне помочь убраться на хрен отсюда.

– Ах, да. Ты об этом.