Темные Знамения

— Мои цесты не из инквизиторского сплава сделаны, — проболтался боевой алхимик, пока даже не подозревая о том.

— А из чего? Из стали? — засмеялся Альдред.

— Нет. Это экспериментальное оружие. Новый металл же открыли. Полгода назад получил. Дали за особые заслуги перед Светом и Тьмой, — рассказывал Нико. — Цесты мои, скажу я тебе, отличное подспорье в любом бою! Надо было их надеть ещё тогда…

— Какой ещё металл?

Укротитель резко изменился в лице, став чернее тучи.

— Экспериментальное значит экспериментальное. Кто знает, тот знает. Если заинтересовался, лучше расспроси отца Радована, как вернёмся. А если отличишься, может, и для тебя чего-нибудь найдётся!

Флэй фыркнул, воротя носом.

«Кто бы знал, что ты такой скрытный человек, Нико…»

— Ну ничего, — продолжал Гараволья. — Цестов мне пока не видать, зато смотри, чего я нашёл, пока бродил там.

Он отцепил от крюка своей перевязи нечто до боли знакомое Альдреду.

«Быть того не может…»

Никколо с гордостью показал оружие Флэю. Тот раскрыл рот, не зная, что и думать ему, что и чувствовать. В его голове будто бы порох рванул.

— Ты думаешь, это меч? Или какой-нибудь несуразный стилет? Как бы ни так!

Боевой алхимик растянул на полную длину древко.

— Хоп! Раздвижное копьё! Тоже, кстати, экспериментальное оружие. Только старое очень. Сейчас таких в Циме не изготавливают. Не прижилось, как я понял…

— Это моё копье! — заявил новобранец. Даже громче, чем хотелось бы.

Укротитель помолчал немного, после чего нахмурил брови и озадачился:

— Да ну?..

— Отдай! Я его обыскался, — требовал тот.

— Как тебя зовут, кстати? Забыл спросить…

Ликвидатор поморщился, не понимая, к чему клонит алхимик, и назвался:

— Альдред Флэй!

— Так. Значит, на нём должно быть написано твоё имя…

Никколо крутил древко, пока не наткнулся взором на надпись.

— О, нашёл! Девичий курсивчик такой, знаешь. Аккуратненький. С узорчиками. Милота. Мне даже нравится.

Новобранец закипал от злости, раскрасневшись, как варёный рак.

— Хм. «Кайе…»

— Я тебе говорю, отдай! — рокотал Флэй.

— Кто бы это мог быть? — издевался Нико, поглядывая на сослуживца с лукавством.

Альдред протянул требовательно руку.

Гараволья дочитал, и тут же пролился свет истины.

— Теперь всё понятно.

— Ну же!

— Хм, а если не отдам? Что, укокошишь меня?

— Ах ты!..

Флэй встал на четвереньки в попытках отобрать оружие. Алхимик отставил копьё в сторону и загоготал:

— А. А. А. Тебе есть, чем воевать. Вон, трофей. Может, ты и не любитель коротких мечей, но что поделаешь. Пока обойдешься без длинной палки. Это ничего. Мне тоже надо чем-то защищаться. Особенно, когда Рокки с Пепе спят. По мне, это справедливо…

Ликвидатор посмотрел на него испытующе. Нико призадумался и осклабился, глядя на товарища с хитрецой.

— Уговор таков… Я помогаю тебе поставить на ноги того парнягу, а ты — сходишь за это со мной в отлив к паруснику. На том и порешим. Как тебе план?

— Отличный, — цедил тот сквозь зубы. В глазах двумя огоньками дрожала злоба. — Просто прекрасный.

— Чудно. Тогда договорились.

Вдох. Выдох.

— Да я бы и так сходил… — стушевался Альдред, не понимая, почему всё так.

— Вот и отлично, — заключил Гараволья, вставая. — А до тех пор копьё побудет у меня. У нас одна надежда на двоих. Чтоб цесты остались лежать в моём сундуке.

— Что?.. — осёкся новичок.

— Поднимайся. Вижу, фисакор уже схватился с мышцами. Славно. Пошли. Не будем зря тратить время.

С этими словами он полез из котловины наружу. Альдред сел и смирился с положением вещей. По крайней мере, Нико рядом. И при удобном случае новичок мог забрать копьё себе обратно.

— Этой спатой много не навоюешь, — сказал он и полез вслед за Гаравольей.

Им потребовался час, чтобы спуститься с возвышенности в глубокие джунгли, поближе к морю. Нико наотрез отказался призывать баргестов, так что им пришлось блуждать буквально наощупь.

Хищники Левого Клыка им не встретились. Зато им попался недоеденный труп свинки-пекари, о которых упоминал алхимик. Судя по следам зубов и нанесённым ранам, это была дикая кошка. Пантера или тигр. Останки подгнили: чей-то поздний ужин. В нутре копошились опарыши, а над тушей вились мухи.

«Даже странно, что они не напали ни на кого из людей. Не по нраву запах, что ли?» — размышлял Флэй, пока шёл. Он отпустил эту мысль до того, как подумать: вероятно, инквизитор просто не засвидетельствовал такие случаи, когда как они есть.

На пути персекуторов инцидентов не происходило, и они расслабились, начав переговариваться между собой.

— Что тебе Гонсало сказал? Что надо искать? — спросил Нико, согнувшись, чтобы пройти под гнилыми и истончившимися лианами, свисавшими с деревьев чуть ли не до земли.

— Адамию какую-то, — отвечал новичок, врываясь в кусты, источавшие странную вонь, отдалённо напоминавшую гниль.

— Может, адарнию?

— Или адарнию. Какой-то красный цветок.

Укротитель рассмеялся.

— Эх, вы. Нет у вас отметки по зельеварению…

— Чего?

— Не растёт здесь адарния. Только в субтропиках.

— Что он тогда видел?

— Я тоже видел красные цветы. И это — ликорис. Читал у Мореплавателя, что на Золотом Архипелаге к ним относятся с особым трепетом…

— То есть…