Темный бог вечности

– К черту Азерски. Я хочу дать тебе шанс уцелеть. Хотя бы попробую. С этого момента я буду работать тебя сам, всерьез и никому не доверяя малейшей мелочи. Ты-то веришь, что тебе удастся выполнить задачу?

Ана чудовищным усилием воли заставила себя успокоиться. Она твердо посмотрела в лицо Генрику, красноречиво обвела взглядом стены и раздумчиво сказала:

– Провокация? Н-нет, не думаю. Не похоже. Да и смысл? В чем же фишка? Ты ведешь себя так, будто уверен, что нас не пишут.

– Нас и в самом деле не пишут. Считается, что сейчас я занимаюсь с тобой делами, знание которых очень вредно для здоровья. С операционистов взята соответствующая подписка. Кроме того, тому, кто обнаружит несанкционированно любопытных, обещаны такие блага, что в лаборатории все следят за всеми, и каждый мечтает каждого изловить и разоблачить.

– Очень хочется тебе поверить. Не знаю я, кто из нас более сильный инт. К тому же ты, я слышала, у самого Кулакоффа учился и под Гротом работал, а я самоучка. Так что разоблачить тебя, если ты врешь, шансов у меня, наверное, мало, а может, и вообще нет. Но есть в нашей с тобой ситуации пара-тройка о-очень меня успокаивающих факторов. Я не человек. И я хочу, я мечтаю выполнить это задание. И я твердо знаю, что удайся мне это дело, все дружно кинутся убивать меня в этом теле, и те, и эти. Я ничем не рискую, ты рискуешь гораздо больше. У меня, по крайней мере, останется сла-адкое воспоминание о том миге, когда мои ядовитые ногти…

– Ничего у тебя не останется. Ты хоть раз работала онлайн с тех пор, как попала им в лапы?.. нет?.. как думаешь, почему?.. то-то и оно. Твое родное тело уничтожено… прости… Твой матричный файл находится в компе у Координатора в так называемом "аду" или "чистилище", этого я точно не знаю. Не имеет связи с тобой твоя матрица, и никогда ничего она не узнает. Она и сейчас об этой тебе ничего не знает. Ее просто скопировали и инсталлировали в это тело. И получилась ты. Независимая и автономная. Пропадет в тебе надобность – прихлопнут походя, вот и все. Единственное мое желание по отношению к тебе – дать возможность остаться живой и стать человеком. Сделать это тело своим. И это значит, что у нас с тобой разные задачи: у тебя – смерть Азерски, у меня – твоя жизнь. Чтобы их обе выполнить, в твое тело надо заложить четкий алгоритм действий. И здесь тебе очень повезло, что я на твоей стороне.

К Ане разом вернулась вся ее недоверчивость. Она резко вскинулась и уставилась на Генрика подозрительным взглядом.

– Ай, да брось ты, в самом деле, сколько можно, – досадливо скривился он. – Я имею в виду именно то, что учился у Кулакоффа, и в его окружении наслышался о сэре комте Первой империи. Он среди господ пространщиков фигура легендарная, знаешь ли, и Сержу Кулакоффу ближайший друг. Я знаю Кулакоффа, и это значит, что знаю Азерски. Я знаю всю эту публику. Все вокруг, кроме Координатора, почему-то уверены, что он первым делом полезет тебе в психику, и тут же тебе настанет полный карачун пополам с крантами и всяческим бемсом. Так вот, ничего подобного не будет! Кулакофф – да, этот ни на секунду не задумался бы. Ему выпотрошить человека во благо науки – пара пустяков. А вот Азерски никогда ничего не сделает против твоего желания. Для успеха твоего дела нужно всего лишь, чтобы он тебя опознал по чисто внешним поведенческим признакам. Потому что если ты скажешь ему, чтобы он не лез тебе в душу, он твою психику – это совершенно точно, чем хочешь ручаюсь! – оставит в покое. У тебя есть шансы, и немалые… Главное, чтобы Рекс почувствовал, что сейчас же, немедленно, ты больше всего на свете хочешь близости с ним… а ведь это так и есть, верно? И чтобы по сугубо внешним признакам он опознал в тебе Сурию. Вот этим ты и займешься. У меня есть ее фант, далеко не весь, конечно, зато свежайший, с ним и будем работать. Изучи все, и главное ее реакцию на друзей и врагов, манеру выражаться, лексикон, излюбленные выражения, словечки, ругательства. Не бойся вводить что-то свое. Прошло много времени. Она, то есть, ты не могла не измениться. Хочу предупредить. У тебя будет суровый экзаменатор. Координатор где-то раздобыл ее старую подружку, и она ему служит не за страх, а за совесть. И еще есть эта самая толстозадая азерская крыса Фетмен. К счастью, все почему-то забыли, что он тебя знает с детства, а сам он сидит тише мыши, и никакой инициативы, чтобы лезть в мои дела, не проявляет – дурак он, что ли, в них лезть?

– Сделаю, что смогу. А там уж не обессудьте.