Темный бог вечности

Зал, как и следовало ожидать, обилием посетителей избалован не был. Совершенно очевидно, доступ в него должен был быть не то чтобы уж совершенно воспрещен, но вот что ограничен достаточно тесным кругом людей – это точно. Вокруг стояла противоестественная тишина, зал был темен, в нем горело всего несколько таких же светильников, что освещали циркульный коридор. В том, что это были именно светильники, теперь не оставалось ни малейшего сомнения. Умилившись собственному ликованию, "юное дарование" покрутило головой и выдало в свой адрес со всем отпущенным ему богом сарказмом ядовитое замечание: "Полдела сделано. Осталось только сообразить, как выбраться отсюда наружу".

Решив оглядеться, он медленно двинулся вдоль стен в поисках выхода.

Дважды он наталкивался на дверные проемы, но оба раза двери оказались заперты, причем замки были, к сожалению, не электронные, так что открыть их надежды не было никакой. В конце концов, перед ним снова оказался тот самый маленький проем со столом, с которого началось его путешествие по залу. И тут он боковым зрением уловил справа от себя между стеллажами какое-то движение. Он резко повернулся, сделал несколько шагов и нырнул за стеллаж. В тесном тупичке, прижавшись к стеллажу и загораживаясь от светильника здоровенным фолиантом, стояла прехорошенькая девушка и смотрела на него насмерть перепуганными глазами.

Все с нею было совершенно ясно, и он, изобразив на лице нечто предельно свирепое, грозно заявил:

–Ах, так вот это кто! Что ты здесь делаешь, юная леди, и, главное, ты как сюда попала?!

Юная леди сказала "ах!" и с невероятным изяществом упала в обморок.

Это распростертое на полу тело могло бы показаться очень трогательным, если бы не все тот же злосчастный светильник. Генрик вытаращил глаза и громко сглотнул слюну.

Девушка лежала на спине, раскинув руки и широко расставив согнутые в коленях ноги. Платье ее высоко задралось, чуть ли не полностью обнажив живот, ни белья, характерного для дворянок, ни нижней юбки, обычной для женщин из низших слоев общества, на ней не было. Однако "юное дарование" потрясено было отнюдь не этим, в свои студенческие годы, да и сейчас тоже, ему доводилось вдоволь налюбоваться обнаженными женскими животиками, многие из которых были ничуть не хуже. Однако такого зрелища он еще не видел никогда. Низ живота девушки был тщательно выбрит… но! Оставшиеся волосы представляли собой полоску в виде стрелы, острием своим приглашающе направленную в ее как-то вроде бы даже и ждуще приоткрытое лоно. Выше стрелки поперек живота крупными каллиграфически красивыми рунами было вытатуировано: "Вам сюда!"

Это было ошеломительно, как нокаутирующий удар, когда спасительное беспамятство еще не пришло, но руки – ноги уже отказываются повиноваться и… это было черт знает, что такое. Он повалился на это тело, смял его, сгреб под себя, вломился в него жестко, грубо, он терзал его, насиловал, и уже в последних содроганиях ощутил вдруг, что ее руки и ноги обвиваются вокруг его тела, губы впиваются в его ухо, и услышал жаркий прерывистый шепот:

– Вы… ты ведь не выдашь меня, правда?.. скажи… ведь не выдашь?.. не вы… вы… выдашь?..

Едва успев подняться на ноги, и даже не отряхнувшись от пыли, девушка принялась "выстраивать" отношения.

– Меня зовут Жанет, а тебя?.. Генрик?.. послушай, Генрик, ведь мы с тобой теперь друзья, правда? Правда? Мы будем еще встречаться? По-моему, эта… импровизация… у нас получилась очень даже мило, а?.. Как по-твоему?..

– Вполне может быть, и даже очень вероятно, что будем! – восхищенно воскликнул сэр Главный научный актуализатор проекта "Полигон", с наслаждением перевоплощаясь в именно что "юное дарование" – студиозуса Генрика по прозвищу Палаш, волокиты, некогда известного всему Университету вкупе с окрестностями оного. Он легонько пошлепал девушку по круглой попке.

– Сегодня же и встретимся, если ты мне разумно и внятно объяснишь, разумеется, как сюда попала и чем занималась.

Жанет обиженно надула губки.

– Ну, вот! Обязательно надо все испортить. Ладно бы, тебе не понравилось. А то вон из меня до сих пор вытекает. Ты уж в следующий раз будь осторожнее, так недалеко и… залететь мне совсем ни к чему.

– Это как раз пустяки, вот проглоти-ка облатку, – возразил Генрик, извлекая из кармана заветную коробочку, контрацептивы он имел с собою всегда, так, на всякий случай, мало ли… – Ну, рассказывай, я тебя очень внимательно слушаю.

Жанет схватила таблетку и уставилась на нее завороженным взглядом.

– Это то, что я думаю? Оттуда? – она показала глазами на потолок. – Где ты их добыл?.. Впрочем, что это я глупости спрашиваю, так ты мне и сказал. А почему ты дал мне всего одну? Не желаешь обо мне заботиться за других мужиков? Ну, ты и жлоб!

Генрик ухмыльнулся.

– Тебя, крошка, это удивляет? Благотворительность я оставляю www-монахам. Давай-ка, сюда ключи, и не увиливай от вопросов.

– Какие ключи?

– От входа.