Темный час

Ни об одной он не думает столько, сколько о Моргане Ришар.

– Может, – начинает рыцарь, смущенно кашлянув и сделав шаг ближе к ней, – вместо того, чтобы портить настроение мыслями о сплетнях двух фрейлин, ты подумаешь о том, чтобы пообещать мне танец на завтрашнем балу?

Теперь уже очередь Морганы смотреть на него удивленно. Медленно моргнув, Ришар про себя повторяет его вопрос, после чего переспрашивает:

– Танец?

Усмехнувшись, Леон смотрит на нее с улыбкой – такой лучезарной, что впору соперничать с солнцем. Склонив голову к плечу, он лукаво щурит карие глаза:

– Танец. Ведь именно это принято делать на балах, верно? Танцевать. И я хочу, чтобы ты уже сейчас пообещала один из своих танцев мне.

В тот самый момент Моргана готова пообещать ему абсолютно все свои танцы – и не только этого бала. Кто еще захочет танцевать с ней? Вряд ли найдутся желающие. А тут о подобном просит Леон Мвет. Ришар пытается напомнить себе, что она далеко не единственная, кто получает его внимание. Но так легко забыться, когда чужие слова заставляют почувствовать себя особенной. Даже если ненадолго.

– Думаю, что один танец мне по силам.

Удовлетворенный ее согласием, рыцарь кивает. Кажется, он даже не сомневался в положительном ответе.

– Замечательно. Сейчас, должно быть, тебя ждет принцесса?

– Мы хотели встретиться, но, пожалуй, уже поздно. Она наверняка устала после суматохи, вызванной завтрашним праздником. Думаю, я вернусь к себе.

Было бы хорошо поесть, но чувство голода покинуло ее окончательно после разговора двух фрейлин. В последний раз Моргана ела утром, но сейчас она совершенно не нуждается в пище.

– Если ты не занята, я хотел предложить тебе потренироваться вместе.

В самом деле? Они ведь и без того часто оказываются соперниками во время учебных поединков. Совсем не обязательно предлагать ей это прямо сейчас, когда она только вернулась в столицу после того, как отсутствовала месяц. Моргану одолевают смешанные чувства. Улыбка, в которой она тянет губы, не получается искренней:

– Спасибо. Но правда, мне лучше сейчас побыть одной.

Это вполне похоже на побег. Моргана понимает это. Но для того, чтобы согласиться на его предложение, у нее совершенно нет моральных сил. Кто бы мог подумать, что возвращение в Асрелас окажется таким… сложным? Она не часто сталкивается с подобным. Все темное, что есть в людях, до этого момента было направлено именно на нее: на ее происхождение, на ее внешность – на всю нее. И к этому она давно уже привыкла. Но неприязнь по отношению к семье рыцаря-командора оказывает на нее сокрушительное воздействие. Вернее, та пустота, что оставляет ярость в ответ на подобную дерзость.

Подарив Леону еще одну неловкую улыбку, Ришар разворачивается на пятках и быстрым шагом идет по тому же коридору, из которого пришла. Мвет даже ответить ничего не успевает: она уходит так быстро, что не оставляет и шанса на то, чтобы удержать себя. Постояв в одиночестве еще некоторое время, Леон продолжает свой путь.

6:18 Века Девы, первый день аурели

День празднества оказывается еще более суматошным, чем подготовка к нему.

Авроре не удается найти время для встречи с Морганой. С раннего утра она готовится к самому важному торжеству в своей жизни – по крайней мере, так называет его сама принцесса. Безусловно, наступление восемнадцатого дня рождения – он же день коронации – можно считать мигом триумфа. Только вот Моргана уверена, что и день своей свадьбы, и рождение первенца Аврора также окрестит «самым важным событием в жизни». Ришар никак не удается понять, как же люди определяют, что вот он – тот самый момент. Незнание заставляет ее склониться к мысли, что подобного мига попросту нет. Люди наивно считают, что никогда больше не будут волноваться так же сильно, как и сейчас. А затем, когда снова сталкиваются с сильными переживаниями, снова называют происходящее самым важным событием.

Но в этот раз всеобщее волнение передается и ей. Тревожное ощущение, словно что-то должно произойти.

Необходимость выбора наряда приводит ее едва ли не в ужас. В обычные дни у Морганы нет особых проблем с собственным гардеробом – удобные штаны и рубашки приглушенных оттенков. Но, к сожалению, они не подходят для столь значимого события. Точно так же, как и доспех, в котором она несет свою службу.

Мысленно Моргана все сильнее склоняется к парадным доспехам. Белоснежным, дополненным ярким алым плащом и золотым венцом, которым была украшена ее голова в момент посвящения в рыцари. Вполне торжественно. И достаточно траурно, чтобы показать, что, кроме рыцарства, у нее ничего нет.

Стук в дверь заставляет ее вздрогнуть от неожиданности. Уверенная, что это служанка, решившая поинтересоваться, не нужна ли ей помощь с переодеванием, Моргана оборачивается и громко произносит:

– Войдите.