Темный час

Моргана сама удивляется тому, как спокойно произносит эти слова, но старается остаться невозмутимой. Словно все происходящее совершенно ее не трогает. На лице Леона мелькает нечто похожее на стыд, и от этого ей становится так гадко! Знала ведь, что не нужно допускать мысли о том, что она может нравиться ему! Как такая, как она, может нравиться кому-то вроде Леона Мвета? Моргана ведь видела всех тех девушек, которые разговаривали с ним в тот момент, когда она подошла. Если бы не этот разговор, он бы уже танцевал с любой из них.

– Верно, – наконец-то отвечает Леон, – я хотел потанцевать с тобой. Но… Ты ведь пришла на бал в парадных доспехах. Я надеялся, что смогу увидеть тебя одетой как леди. Теперь наш танец будет едва ли не равносилен тому, как если бы двое мужчин танцевали вдвоем. Прости, если мои слова звучат грубо…

– Нет, – решительно прерывает его монолог Моргана, – не стоит извиняться. Ты прав, два рыцаря не могут позволить себе подобную глупость.

Прижав ладонь к плечу, Ришар склоняется в легком поклоне, а потом, не дав Леону и слова сказать, стремительно разворачивается и уходит прочь. Горький вкус разочарования отчетливо ощущается на корне языка. Дышать становится так тяжело и больно, что Моргана просто не может найти в себе силы на то, чтобы сделать глубокий вдох.

Еще никогда она не чувствовала себя настолько слабой и израненной. Унижение смешивается с отвращением, и ей не удается унять гневную дрожь, которая просыпается в глубине ее тела. У нее нет никакого права на то, чтобы злиться на Леона или винить его, и все же…

Именно это она и делает. Злится на него. И еще больше – на саму себя. За наивность и глупую надежду на то, что его интерес к ней может быть искренним.

Ей нужно уйти. Прямо сейчас. И больше никогда не забывать, что для нее здесь нет места. Жители столицы видели и будут видеть в ней лишь гидерийского бастарда. Словно бы больше у Морганы за плечами ничего нет. Ни воинского образования, ни доброго сердца. Разве это справедливо? Видите ли, он не может станцевать с ней из-за предрассудков! Что же скажут люди, если увидят, как они вальсируют? Но разве есть хоть какая-то разница? Люди постоянно что-то говорят. И так уж вышло, что у них всегда найдется, что сказать именно о ней.

Бросив еще один взгляд на танцующие пары, Моргана чувствует, как на глаза невольно наворачиваются жгучие слезы обиды. Она позволила себе поверить в то, что он правда может хотеть станцевать с ней. Что принимает ее такой, какая она есть. С этой оливковой кожей, огнем в груди и проступающей от гнева изумрудной чешуей. Но ему хотелось танцевать вовсе не с ней, а с образом, который он сам для себя создал. С отражением, которое Моргана видела в зеркале, когда примеряла подаренное мачехой платье.

Поставив ногу на первую ступеньку лестницы, ведущей к выходу из бального зала, Моргана замирает, чувствуя, как ее руку крепко сжимают, удерживая на месте и не позволяя уйти. Как же она удивляется, когда, обернувшись, видит перед собой Алистера. Брат, до этого беседующий с милой юной леди, держит ее за руку. Его голубые глаза полны беспокойства. Ришар становится ужасно стыдно за то, что он так сильно волнуется из-за нее.

Но кто бы мог подумать, что, окруженный весельем и столькими новыми людьми, он все равно обратит на нее внимание? Алистер так редко бывает в столице. Ему следует веселиться и не думать ни о чем. Вместо этого он все смотрит на нее испытующе, зная, что сестра попробует скрыть от него правду.

Думая о чувствах других, она всегда так делает. Ему это хорошо знакомо.

– Почему ты уходишь, Моргана?

Что она должна ответить ему на это? Что хочет уйти потому, что один мужчина оказался совсем не таким, каким она его представляла? Девушка мнется, а после мягко перехватывает его руку. Моргана хочет сказать, что все хорошо, но, нахмурившись, Алистер вдруг перебивает ее:

– Кто-то обидел тебя?

Это куда больше похоже на утверждение, чем на вопрос. Опешив, она смотрит на него с удивлением. Как догадался? Ведь Моргана ни словом, ни взглядом старалась не показать, что что-то гложет ее. А он так легко ее раскусил. Замявшись, не зная, стоит ли говорить ему хоть что-то о том, что произошло между ней и Леоном, она молчит некоторое время. Алистер терпеливо ждет, позволяет ей собраться с мыслями.

Нет. Она не станет настраивать брата против Леона. Это ни к чему хорошему не приведет. Поэтому Ришар лишь отрицательно качает головой, позволив себе легкое подобие улыбки:

– Нет. Все хорошо. Я просто хотела немного пройтись.

Безусловно, Алистер ей не верит. Поэтому, улыбнувшись, тянет ее за собой, заставляя отойти от лестницы.

– Идем! Это ведь бал, обязательно нужно потанцевать. Ты еще успеешь пройтись в другой раз.

И никакие отговорки на него не действуют. Сначала Моргана даже пытается сказать что-то о том, что она одета неподобающим образом, но для него эти отговорки кажутся такой глупостью. Алистер останавливается, оборачиваясь и смотря на сестру с легким недовольством:

– Глупость! Разве так важно, во что ты одета? Не думаю, что это может как-то помешать нам.