Темный час (СИ)

Снова кивает. Осознание, что еще сегодня я прошла по лезвию бритвы, разрежающей бытие на жизнь и смерть, пронзает мой мозг. Я могла умереть. Я должна была умереть. Мой Ангел Хранитель спас меня. Мой Майкл.

— Лишь боль приносит очищение. Искупление. Страдание раз за разом воспитывают дух и заставляют многое переосмыслить. Пройдя через все эти смерти, ты рано или поздно понимаешь, что ты готов. Что вины больше нет. Тебя простили. Ты простил себя сам.

— А я уж думала, что ты просто убил невиновного человека, ради…

— Прихоти? Я что, по-твоему, похож на маньяка? — он находит этот вопрос смешным, а я лишь дергано киваю. — Серьезно?

— Ну, когда я тебя первый раз увидела, то подумала, что от таких лучше держаться подальше.

— И как? — опять смеется. — Получилось «держаться подальше»?

— Очень смешно! Послушай, а что с реальными убийцами происходит? Я имею в виду с теми, кто убивает по прихоти.

— Таким не дают шанс исправиться. Их уже не поменять, их человеческая натура сломалась и дала сбой.

— Они попадают в ад?

— Не совсем. Они просто перестают быть. Великое забвение, бесконечная пустота и парящая без времени душа изгоя, терзаемая муками совести. Их не ждет ничего: ни света, ни конца, ничего.

Киваю, считая, что это звучит, как минимум, справедливо.

— Сколько лет уже ты умираешь?

— Больше пятнадцати. Обычно раз в неделю меня снова и снова убивают.

— Поэтому ты тогда ушел? В первый раз?

— Да, рана зажила, и я не мог больше оставаться у тебя, как бы мне этого не хотелось. Я должен идти дальше, должен искупить свою вину до конца.

— А что будет потом? Когда ты дойдешь до тысячи?

— Меня не встретят апостолы около врат рая, если ты об этом. Никаких ворот-то и нет. Верховные просто дадут выбор — вернуться к жизни и прожить ее достойным человеком или отправиться дальше.

— В рай, — киваю сама себе.

— Только на моей памяти еще никто не выбирал первое. Я встречал несколько Ангелов, которым оставалось около десяти смертей. В их глазах было лишь ожидание заслуженного покоя. Они так устали от человеческой сущности, что сама мысль вернуться и жить среди людей казалась им абсурдом. И я с ними согласен.

Да, я бы тоже хрен на с два сюда вернулась снова.

— Ты тоже уйдешь? — от этой мысли внутри противно защемило.

— Конечно, ведь ради этого я все это и делаю. Но все же я знаю одного Ангела, которого отправили на перерождение, правда, не по его воле. Знаешь, кто был этим Ангелом?

Дергаю плечами — откуда мне знать.

— Ты, Джессика. Это была ты.

Глава 20

— ЧТОООО???? Ты совсем с ума сошел? — он так сильно шокировал меня этой мыслью, что я не смогла усидеть — резко вскочила и почти отпрыгнула от него, словно Ангел Хранитель — это заразная болезнь. — Что ты несешь? Это какая-то шутка? Ты что-то перепутал!

— Послушай, Джес… — он медленно поднимается на ноги и направляется ко мне. — Позволь, я покажу тебе?

С опаской смотрю на вытянутые в мою сторону руки.

— Покажешь что? Мою тысячу смертей? Мой грех? Ты понимаешь, что это бред? Я абсолютно точно помню свою жизнь до мельчайших подробностей, я не возвращалась от врат рая, чтобы прожить эту дерьмовую жизнь еще раз! Я бы точно выбрала Рай!

Начинаю распаляться еще сильнее.

— Потому что с самого детства эта жизнь, кроме дерьма ведрами, мне ничего не дала. Приют, где меня били и обижали, когда мне надевали мешок из-под картошки на голову, связывали и запирали в чулане, пока сестры не находили меня рыдающей! Издевательства сверстников, когда они фотографировали у меня под юбкой, а потом всем показывали эти унизительные фото! Отсутствие родителей, как таковых, и материнской любви в принципе. Потом Боби еще этот с навязанным чувством вины, вечно обвиняющий меня во всех смертных грехах!

Майкл лишь молча слушает мою истерику, позволяя обиде и злости разгуляться на полную катушку.

— И после этого всего, ты хочешь сказать, что Я САМА выбрала снова ТАКУЮ жизнь?

— Нет.

— Тогда я вообще ничего не понимаю…

— Если ты успокоишься и сядешь, я тебе все расскажу. Обещаю.

— И ответишь на все мои вопросы?

— Отвечу.

Брякаюсь на землю, снова сложив ноги по-турецки, махнув на него рукой.

— Валяй, я слушаю. Можешь начать с того…Хотя не важно, начинай откуда угодно. Это, все равно, все большой бред умалишенного.

— Я же сказал, тебя отправили на перерождение против твоей воли. Ты не желала этого, но другого выбора не было. Я понимаю, что все это звучит неправдоподобно…

— Да все, сказанное здесь, — обвожу руками бесконечное Ничто без ветра и теней, — звучит неправдоподобно. Даже ты звучишь неправдоподобно.

— Я могу продолжить?

Молчи киваю, мне не остается ничего другого, как слушать его.

— Около двадцати трех лет назад, задолго до того, как я стал…

— Крылатым.

— Можно сказать и так. Ты была ученым химиком в секретной лаборатории, расположенной на юге страны. В период холодной войны, государство очень важно было иметь преимущества перед противником в вооружении. В том числе, в химическом или биологическом. Ты изобрела порошковую смесь, которую назвали «Голубой полет».

Допустим.

— Каково было ее действие?