Темный инквизитор для светлой академии

Из кровавых видений вырывал настойчивый голос Вопета, требующий открыть рот. И как не сжимал губы и зубы, горечь периодически попадала в глотку. Когда удавалось очнуться — каждый раз видел испуганный взгляд мальчишки…

Когда жар спал и чуть полегчало, Айтен сел, облокачиваясь на подушку. Оглядел комнату.

Стол, заставленный чашками и склянками. Тазик с водой и полотенцем, измятая постель с плащом…

«Со мной сидел…»

— Ну, и напугали вы меня! — Сидерик склонился над ним и поднес к губам кружку с питьем.

— Сам, — взял в руку чашку. — Иди к себе. Или подхватишь. Эту заразу.

Неа.

— Паршивец.

Вопет улыбнулся.

— Может, и такой, но вы не хотели, чтобы я уходил.

Митар, преодолевая тяжесть в теле, повернул к нему голову и недоверчиво скривил край губы.

— Вы бредили и вот и…

— Выложил все тайны?

— Угу. Вот мадам Лужо расстроилась! Когда вам стало худо, я побежал ко Мьель за эликсиром. А она рассказала магистру. Вот мадам и прибежала… А вы все звали Дэю да меня! — вздохнул. — Кажется, вы ей разбили сердце.

— Сейчас нос кому-то разобью! — скрывая неловкость грубил инквизитор.

— Сил наберитесь! — улыбнулся озорно Вопет. — Не мое, конечно, дело, но та красотка — только красотка, а мадам добрая.

— Ха-ха-ха! — закатил глаза Митар и попытался выдавить сиплый смех из обессиленного тела.

— Вам плохо?! — Сидерик тут же склонился над ним, и Айтен, ловко поймав его за ухо, притянул к себе.

— С кем мне быть — сам разберусь! Понял! — растерянные глаза Сидерика оказались так близко.

Упрямство, обида, возмущение читались в них, жалость и сострадание… Митар уже пожалел за грубость и, опустив руку на мальчишеский затылок, провел по макушке. — Справлюсь. Со всем справлюсь.

— С чем?!

— Всем, что нам приготовил Всевидящий. И ты справишься.

— Опять пугаете?!

— Боишься?

Сидерик как упрямый мальчишка задрал подбородок и серьезно заметил:

— Только дураки не боятся.

— И верно. Но ты мне веришь?

Вопет посмотрел так пронзительно, что у Митара екнуло сердце, и после кивнул:

— Да.

— Тогда ждем курьера.

— А так он уже приходил! Требовал вас лично. Но вы болели, и он ушел, не дав посылки. Сказал, чтобы вы позже сами пришли.

Когда?! — встрепенулся Айтен

Вчера. Так вы, магистр, третий день болеете.

Тогда дай мне бумагу и стилос…

Глава 14

Инквизитор долго писал, задумчиво поглядывая на меня. Прищуривался, морщился, бормотал слова под нос, комкал бумагу и начинал сызнова. Изрядно извел листов, прежде чем довольно усмехнулся и начал переписывать начисто, но пером и левой рукой.

Сгорая от любопытства, я то и дело, проходя мимо письменного стола, косился и, не удержавшись, спросил:

— А чего вы делаете?

Магистр поднял голову, покачал головой, безмолвно выражая недовольство моей пытливостью, но объяснил:

— Пишу от твоего имени приглашение на встречу. Пока оно не отправлено, сбегай к себе и забери все нужные вещи, потому что до второго дня ты из моей комнаты никуда не выйдешь.

Я захлопал глазами и ошеломленно переспросил:

— Что? Совсем?!

— Совсем.

— А по нужде?

— Горшок найдем, — сурово отрезал он. — Для твоего же блага.

— Не хочу!

— Жить хочешь? Тогда горшок.

— Не буду!

— Тогда будешь терпеть до моего возвращения, а потом под моим надзором сходишь.

— Это унизительно! — возмутился я.

— Хорошо, есть другой вариант. Завтра как раз шестый день, и лекций нет. С утра посетишь библиотеку, наберешь нужных книг, потом соберешь вещи и будешь ждать меня. Ясно?

— Ас кем встреча-то?

— С той, кто может знать причину твоего беспамятства. Дэлинеей Сьези, — припечатал магистр.

— А что у нас с нею могло быть общего?

— Как раз узнаем.

— А она расскажет?

— Хитростью вызнаем…

Уже к полудню следующего дня я сидел в гостинице.

Трехэтажная, каменная и совсем не дешевая. И все бы хорошо, только толстый хозяин, показывая нам комнату, косился то на меня, то на инквизитора. Я выдержал его сальную, противную ухмылочку и попытался, как магистр, припечатать взглядом. Хозяин покраснел, потом посерел лицом, а потом даже снизил цену на комнату. Не знаю, мое ли пренебрежение повлияло на него так, или когда Митар снял куртку, и на его груди сверкнул инквизиторский медальон, но результат мне понравился.

Стараясь не показывать волнения, кинул свою сумку в углу и плюхнулся на кровать. Просторную, мягкую, пахнущую чистым бельем.

— А тут ничего!

— Рад, что тебе по душе. Потому что, уходя, запру тебя на ключ. До моего возвращения потерпишь, не маленький. — Я открыл было рот, чтобы возмутиться, но магистр отрезал. — Или горшок.

«Вот какой смысл ехать в гостиницу, если все равно дело закончилось горшком? — сердился я, стыдливо заталкивая приспособление ногой в чуланчик. — Если только ради приключения…»

Мне, лишенному памяти, было весьма интересно проехаться по улицам, кишащими крикливыми торговками, спесивыми деловыми снобами, нарядными дамами и их кавалерами, прогуливающимся по аллее. Няньки и женщины с детьми обходили лавки, закупая продукты и необходимое. Когда одна заверещала визгливым голосом на отпрыска: