Тёмный лорд (СИ)

— Двадцать фунтов, — улыбнулся китаец. Коричневая свеча вспыхнула ярче, погружая каморку в облако аромата.

— Это превышает мои возможности… — холодно сказал Том, хотя в его голосе сквозило сожаление.

— Сожарею, мистер, но мерьше не могу, — мягко ответил китаец. — Цены самые низкие… Я…

Почувствовав приступ ярости, Том посмотрел ему в глаза. Едва ли мог точно сказать, прошептал ли он заклинание «Imperio» или подумал о нем. Несколько минут китаец смотрел на него с удивлением, а затем покорно склонил голову.

— Конечно… Ради господина…

Том, однако, чувствовал себя слишком разъяренным, чтобы торжествовать победу. Единственным его желанием было выхватить палочку и поджечь какую-нибудь деревяшку — вроде того стула с фигурками драконов, что стоял в углу.

— Могу даже подарить Вам ее, — пролепетал китаец. — Вы добрый человек, мистер…

— Неужели? — надменно усмехнулся Том, взяв лампу. — Впрочем, я не нуждаюсь в подачке, — швырнул он два фунта.

Китаец поклонился и заискивающе улыбнулся. Заходящее солнце играло в гравированных стеклах, словно робко прощаясь с уходящим днем. Чувствуя неодолимое желание, Том еще раз посмотрел на статуэтки, совершавшие на барабане очередной круг. В животе снова возникло приятное и, вместе с тем, омерзительное ощущение зовущей к чему-то тяжести.

Перед глазами поплыла фигурка Араминты. На миг Том представил, как смотрелась бы она обнаженной в виде той статуэкти, и тотчас почувствовал усиление приятной истомы. Поморщившись, Том посмотрел на заросший мхом фундамент старого дома, обмывавшегося то ли ручейком, то ли каналом. В воздухе стояла сырость: верный признак приближавшегося дождя. Том ускорил шаг и, с тревогой смотря, как в лужах стучат капли, помчался к «Дырявому котлу».

В каморке, снимаемой Томом, все оставалось по-прежнему. Это, собственно говоря, была даже не комната, а маленький чердачок со слуховым окошком и кроватью. Аккуратно повесив плащ, Том плюхнулся на кровать. Ему чудилось, будто за ним гонится какая-то невидимая сила, сгущаясь над ним, словно черный вихрь. Подумав с минуту, парень вынул дневник и написал:

Сегодня я видел любовь маглов. Они сплетаются, как земноводные. Представляю, как они при этом хрипят и кричат, а их тела смачно шлепаются друг о друга.

Дневник размышлял не больше секунды, а затем выплюнул ответ:

Конечно, многие обставляли такое красивым флером. Они писали стихи, боясь, что горилла вроде Патрика или Пруэтта сделает это лучше, чем они. А девицы, стыдливо вздыхая, в тайне представляют себя летающими вниз головой — как Лиззи у Альберта*…

Взглянув на водяные разводы, Том написал:

Значит, Сайнус помог нести чемодан Лив, чтобы…

Он не успел дописать, потому что из дневника побежал чернильный ответ.

Чтобы сделать с ней то, что ты увидел на той статуэтке.

Том задрожал: дневник настолько точно выражал его мысли. Мечтая сбить спесь с собеседника, парень быстро написал:

Лорду Волдеморту нравятся такие удовольствия? Или, может, он ревнует к прекрасной Лив?

К изумлению Тома дневник ответил бодро и решительно:

Ну, если рассуждать отстраненно, Минни куда лучше подошла бы для таких упражнений. Впрочем, я думал, твои мечты идут дальше того, чтобы заниматься «китайской гимнастикой», держа за тонкие ноги Лив.

Том с ненавистью захлопнул страницы. Посмотрев на горящую свечу, он подумал о том, что если бы ракета достигла цели, он лежал бы погребенным под досками… Нет, видел бы перед собой лощеные страницы, ненавидя весь мир. Перед ним лежала черная книга по демонологии, которую он накануне взял почитать у Бэрка. Пытаясь успокоиться, Том открыл раздел «Вампиры и ламии», и сразу впился взглядом в изображение Сета, держащего крест с петлей. Витиеватая надпись ниже гласила:

«Великие древние боги были более мощными и опасными вампирами, чем герои магловских легенд. Человеческие жертвоприношения были только малой долей их способности жить за счет других».

Том перевернул страницу. К его удивлению на ней была изображена молодая египетская девушка в обтягивающей одежде. Над ее головой свилась перевёрнутая дуга. Внизу приводился рассказ:

Одним из наиболее сильных вампиров считается египетская богиня войны Сехмет. Дочь Аммона-Ра, она изначально рисовалась жутким чудовищем с головой львицы, пожиравшей тела врагов и выпивающей их кровь. Согласно легенде, однажды Ра решил наказать людей и наслал на них свою дочь. Сехмет истребила так много маглов, что для спасения оставшихся Ра пришлось бросить ей несколько бочек крови. Напившись, Сехмет преобразилась и стала прекрасной богиней любви, музыки и танцев Хатхор. Эту ее ипостась в виде танцующей девушки на море финикийцы называли Астартой. Однако Хатхор нужно было пить кровь для поддержания красоты, и тогда она снова превращалась в Сехмет.

Том посмотрел на тонкую фигурку богини, идущую по волнам в грациозном танце. Она не была обычным упырем — ей требовалась не столько кровь, сколько чужая энергия. Девушка смущенно улыбнулась, словно уловила мысли Тома. Закусив губу, парень подошел к столу и облокотился об него руками.