Тёмный лорд (СИ)

Том рассеянно улыбнулся: Оливия казалась ему милым избалованным ребенком, дрожащим от холодов и нуждающимся в заботе. Взяв чашку, он протянул ее девушке и ласково погладил ее коленку и бедро. В голове мелькнула мысль, что одного взгляда на Оливию достаточно для того, что понять превосходство волшебников над… «Магловскими выродками», — усмехнулся про себя Риддл. Никогда, ни один магл не слал ему такую по-детски милую улыбку, как это хрупкое существо. Оливия, забавно подув в чашку, отпила чаю, и сдержала легкий кашель.

Когда Том вышел из гостиницы, ливень превратился в моросящую мглу. Временами ветер ослаблял серую пелену, и тогда перед глазами возникал узор луж и бегущих по дороге мутных потоков. Серые дома со шпилями казались низкими, поскольку их добрую половину съел туман. Большинство детей купили школьные принадлежности в начале августа, и Косой переулок стал пустым. Только девочка рядом с пухлым мужчиной нырнула в магазин Олливандера, и Том задумчиво посмотрел им вслед.

Произошедшее ночью было «тем самым», о чем с придыханием говорили в спальне и гостиной, на обшарпанных приютских подоконниках и полутемных хогвартских лестницах. Ладони еще помнили нежную суховатую кожу Лив. Под утро это хрупкое создание, наскакавшись верхом всласть, сидело на коленях, и блики света тускло отражали ее щуплую фигурку. Она стала дрожать, и Том, погладив ее, уложил спать, как ребенка. Это было, конечно, приятно, но совсем непохоже на те сказки, каких он наслушался с детства.

В луже лежал небольшой камушек, напоминавший длинный прямоугольник. Том подобрал его и повертел в руках. Это, похоже, был кусок розовой облицовочной плитки. Парень усмехнулся. Однажды в приюте такую плитку нашел вечно болевший Эрик Волей. Плитка настолько понравилась Эми Бенсон, что та, выклянчила себе половину: мальчик разбил ее, бросив на землю. Том помнил, как счастливая Бенсон бегала с куском плитки, отбитая часть которой переливалась темно-розовыми искорками. Потом Бенсон вдруг захотелось получить и вторую половину плитки. Биггерт со Стаббсом подстерегли Эрика и били его до тех пор, пока он сам не преподнес Эми вторую половинку. Не хватало только маленькой крошечки, что привело девочку в ярость. Волею было назначено наказание в виде вечерних побоев — до тех пор, пока он не найдет точь-в-точь такую плитку. Том посмотрел на торчащую щебенку и бросил плитку в лужу. Мысль о том, что Стаббс все-таки сдох, подобно своему кролику, согревала душу.

«Следующим сдохнет Мальсибер», — с удовольствием подумал Том.

«Его казнь уже перезрела. Не так ли, Волдеморт?» — расхохотался в голове привычный холодный голос. Риддл кивнул и, поправив плащ, продолжил путь. С раннего детства он любил грозу и молнию, и сейчас, с удовольствием глядя на громадный зигзаг молнии, вздохнул полной грудью.

По выходным «Горбин и Бэрк» был закрыт. Карактак Бэрк любил повторять, что коммерция — коммерцией, но не стоит забывать о свободном времени. К удивлению Тома от соседнего дома отделилась фигура в темно-лиловом плаще. Определенно, она дожидалась, когда кто-то войдет в помещение с закопчеными окнами. (Том пару раз предлагал Бэрку их почистить, но тот важно заметил, что грязные стекла нужны для антуража). Фигурка приближалась все ближе, и парень заметил, что ее лицо закрывает капюшон — точно также, как он ночью закрывал Оливию.

— Том, — подняла она тонкую руку, с которой свисал непомерно большой рукав плаща. — Том, слава богу… Пусти меня…

Она говорила намеренно хрипло, и все же Риддлу казалось, будто голос ему знаком. Дежурно кивнув, он приоткрыл тяжелую дверь. Фигура, восприняв его жест, как галантное приглашение, прошла внутрь. Том указал на стул и отошел к витрине, где стояло отвратительное блюдо с кучей человеческих ногтей. Горбин сально шутил, что это ногти пропавших маглов, осмелившихся плохо сказать о колдунах. Бэрк усмехался, и Том никогда не мог понять, правда ли это или просто веселая шутка. «Впрочем, Бренда с Генри заслужили такую судьбу», — подумал Риддл, рассматривая стоявшую рядом фигурку черной змеи.

Посетительница, между тем, сбросила капюшон и оставила на плащ на вешалке. Первое, что заметил Риддл, были сверкнувшие стекла очков. Короткое серое платье, скорее, подходило для осени, чем летнего дня. Отбросив русые волосы, девушка присела на маленький стул напротив камина и посмотрела на Риддла с оттенком снисходительного ехидства.

— Натали? — вымолвил изумленный Том. Отойдя назад, он положил руку на небольшую тумбочку.

— Думала, ты хотя бы предложишь попить, — засмеялась Натали.

— Держи, — взмахнув палочкой, парень наполнил стакан «лимонной водой» из стоящего рядом с витриной прозрачного графина. Затем осторожно направил его гостье.

— Кислятина, — шмыгнула носом райвенкловка.

— Чем богаты, тем и рады, — усмехнулся Риддл. «Лимонная вода» была изобретением Карактака Бэрка, который вымачивал в воде сухие шкурки редких из-за военного времени лимонов. — — Никогда не думал, что ты придешь в «Горбин и Бэрк».