Темный ратник. Факультет. Том 4

Ратник выставил оба меча. Мой раскалённый клинок сшибся с защитой Кезария, и снова мы встали, как два тяжеловесных изваяния, не уступающие друг другу в напоре.

— Неплохо, ученик, — повторил слова Стронга Кезарий. — Продолжим!

Мы оттолкнули друг друга клинками, сделали несколько шагов назад и снова схлестнулись в тяжёлой битве. Клинки зазвенели с бешеной скоростью. Один за другим посыпались удары.

Защита-атака-защита-атака.

Кезарий не просто рубил мой доспех, пробивая любые блоки — он демонстрировал мне приёмы, которые бы сам я никогда не додумался использовать. Их мне не показывала Сьюн, когда учила фехтовать. Их я не видел ни у кого, даже у Стронга.

Ратник учил меня тому, чего не знал никто, кроме него.

Это дорогого стоило.

Пару раз я замечал лицо Стронга, наблюдающего за нашим боем. Директор слегка улыбался — он был горд за своего ратника. Ну а Белая Сова вообще пребывала в восхищении.

— Киро, это невероятно! — услышал я её возглас. — Кезарий никому не раскрывал секретов владения мечом, но тебя посчитал достойным. Прямо сейчас самый сильный из тёмных рыцарей передаёт тебе часть своих уникальных знаний.

Её восторг передался и мне, но я старался не отвлекаться, чтобы эмоции не мешали контролировать бой, а он всё больше набирал обороты.

Я и Кезарий продолжали сражение.

Теперь я умудрялся не только выдерживать удары ратника, но и переходил от защиты в атаку, и даже наращивал скорость ударов.

В пылу боя я даже не заметил, что на берег обрушилась гроза, а по лестнице и площадке хлещет ливень. Теперь мой раскалённый меч резал стену дождя, шипя и испаряя влагу прямо в воздухе.

Драться с Кезарием было тяжело, я сражался на пределе сил и своего мастерства, при этом стараясь схватывать на лету всё, чему учил меня противник, а он не жалел ни моё самолюбие, ни мой доспех.

Каждый его жуткий по мощности удар отдавался треском по всей моей броне и болью по костям. Зато если уж я отражал атаку, то радовался, как ребёнок. Правда, боль охватывала руку, на долю которой выпало сдерживание мощи ратника.

Не знаю, сколько времени мы дрались, но чем дольше это продолжалось, тем чаще я уходил от ударов, и тем виртуознее работал мой меч. Ладонь будто прикипела к рукояти, сроднилась с оружием. Раскалённые докрасна перчатки всё заметнее усиливали мощь моих ударов. Я входил в бешеный азарт.

И вот случилось то, чего я так добивался.

Кезарий получил удар по своему доспеху. Первый удар за всё время нашего боя. Лезвие моего меча резануло его чёрную броню на плече.

В ту секунду мы оба не поверили в происходящее.

Кезарий — в то, что пропустил удар; а я — в то, что умудрился-таки достать крутейшего воина.

Получив мечом по доспеху, ратник внезапно остановил бой и опустил руки с оружием.

— Хорошо, ученик. — Он размял шею, облачённую в броню, и глубоко вдохнул. — Наш тренировочный бой на четвёртой высоте завершён. Следующая тренировка только на пятой, но это когда ты её получишь.

Я тоже опустил меч.

— На этом всё? Расходимся?

Странно, но я ощутил разочарование, будто что-то осталось незавершённым.

— Нет, не всё, — покачал головой ратник. — Мы не закончили бой, который начали ещё двое на двое. Правила те же. Победа достанется тому, кто выбьет противника с площадки. Пользуйся всем, что знаешь, потому что теперь я не буду тебя жалеть.

Если Кезарий сказал «Не буду жалеть», это значило только одно: он действительно не будет меня жалеть, а применит всё своё мастерство, чтобы победить. Пусть даже используя силу только четвёртой высоты.

Я крепче сжал рукоять меча и посмотрел на Стронга.

Тот кивнул мне, будто говоря: «Ну а теперь постарайся продержаться хоть немного, парень».

Небо совсем почернело.

Гроза набрала силу и готовилась разразиться чудовищной бурей.

Кезарий снова поднял мечи, приготовив их к бою. Он дождался, когда я сделаю то же самое, и тут же атаковал. Быстро и мощно. Одним коротким круговым жестом ратник послал в меня Точечный вихрь.

Я ответил моментальным Шквальным уроном.

Приём сработал: два потока силы впечатались друг в друга и вспыхнули искрами. Не успели те улечься, как Кезарий исчез в тенях, а появился уже рядом со мной, с занесённым для удара мечом.

Тут не помогла бы никакая оборона.

Мощнейший удар по корпусу снёс меня с ног, но за счёт массы и веса доспеха, я не отлетел за пределы поля. До края площадки оставалось ещё метров десять.

Я рухнул на каменный пол. Броня загудела от удара.

Вскочить-то я успел, но тут же натолкнулся ещё на одну атаку — причём, такую стремительную, что успел осознать только то, что к моему лицу приближаются острия двух клинков, чтобы выколоть мне оба глаза.

Кезарий, мать его.

Он действительно не церемонился.

Ну а я…

Такой звериной реакции я от себя не ожидал. Одним молниеносным движением я совершил переворот назад, встал на ноги, на самом краю площадки, и тут же использовал Львиные лапы.

Теперь я тоже решил не церемониться.