Тэмуджин. Книга 1

После второй чаши голова прояснилась. Боль в затылке прошла. Сосредоточившись, неотрывно глядя перед собой, он долго пытался ухватить в уме причину того, что вдруг его обеспокоило. Налил и выпил еще, закусив из корытца холодным куском звериного мяса – утренних своих объедков…

Через стену донесся голос Джамухи – тот громко разговаривал с кем-то за юртой и тут же Ехэ Цэрэн вспомнил все. Он вспомнил, как этой ночью в лесу у костра говорил племяннику:

«Хорошо было бы, если бы Оэлун отказалась от сватовства Даритая».

Говоря это на пьяную голову, да будучи занят другим, он не осознавал важности своих слов. Теперь же, протрезвев, он по врожденной своей привычке не упускать случая, который может привести к наживе, и на этот раз не упустил из памяти того, на чем можно было поживиться. Ехэ Цэрэн мысленно похвалил себя за острый ум и взялся за обдумывание дела.

«Тут есть над чем поразмыслить, – медленно поглаживая висячие усы, он не спеша перебирал в голове. – Есть о чем подумать… Табуны и подданные у Есугея в последние годы размножились неимоверно. Даже если их вдвое уменьшить, на одного хозяина будет немало. Все это богатство Даритай проглотить не сумеет, не осилит. Часть, и немалая, уйдет на сторону. Конечно, всем братьям что-то перепадет, но больше достанется тому, кто больше и постарается отхватить. Больше всех богатству Есугея завидовали Алтан с братьями. Они захотят, наверно, быть первыми в дележе его улуса. Может быть, потихоньку уже притягивают Даритая на свою сторону. Значит, мне сейчас нельзя медлить, надо опередить их…»

Старательно обдумав, Ехэ Цэрэн решил поговорить с самим Даритаем, выведать у него все, что можно. Ругая себя за то, что не подумал об этом раньше, он оделся в чистую одежду, но, стоя уже перед дверью, вдруг передумал.

«Самому идти к нему нельзя, – он напряженно размышлял, опираясь рукой об решетку стены. – Люди увидят и скажут: уже начал обхаживать, долю себе вынюхивает. Лучше позвать его сюда… будто свежей оленины отведать. Так будет правильно».

Решив окончательно, он вышел из юрты, криком позвал Джамуху. Тот вышел из-за высокой кучи сухого аргала, собранного на зимнюю топку, волоча за собой ивовую корзину.

– Брось ты эту корзину, кто тут тебя заставляет работать? – возмущенно сказал он, оглядывая племянника с головы до ног. – Скажи этим бабам, что я запретил тебе работать!.. А сейчас ты поедешь к дяде Даритаю. Знаешь, где он живет?..

– Да.

– Оденься получше, – он еще раз оглядел его, – и заседлай коня. Скажи, что я приглашаю его отведать мяса, а какого мяса – не говори. Понял?..

– Понял, дядя Цэрэн.

– Ну, иди.

Зайдя в малую юрту, Ехэ Цэрэн приказал жене отварить лучшие куски оленины и крови в кишках, сметаны и перегнать новое архи.

Даритай приехал на белом жеребце почти сразу же, не церемонясь. Не успевшая приготовить угощение жена Ехэ Цэрэна – маленькая и суетливая, как мышка, женщина – встречая гостя у коновязи, заметалась, заохала, испуганно оглядываясь на большую юрту, где Ехэ Цэрэн прилег отдохнуть перед пиршеством.

– А где же брат? – Даритай, сделав удивленное лицо, огляделся вокруг. – Мне сказали, что он зовет меня. Или, может быть, я перепутал? Может не он, а кто-то другой меня приглашал?

– Он, он вас позвал, – успокаивала его хозяйка. – Проходите в большую юрту.

– Уж не заболел ли он? – обеспокоенно расспрашивал Даритай, следуя за ней. – Почему не встречает гостя?

– Прилег он, ночью ездил… – запнувшись на полуслове, она приподняла полог и, пропуская его вперед, умело перевела разговор на другое: – А мы даже и убраться не успели. Вы уж не осудите.

– Да мы свои люди, – великодушно отмахивался Даритай, нагибаясь под низкой дверью. – Мы с Цэрэном с самого рождения знаем друг друга.

– Цэрэн, Цэрэн, вставай, – суетилась супруга над разметавшемся на кровати мужем. – Вставай, гость уже пришел…

– А-аа… – Ехэ Цэрэн, наконец, проснулся, сел на кровати, протирая глаза. – Так хорошо я спал, зачем ты меня разбудила, дурная баба? Что опять случилось?..

– Гость уже пришел, – жена уже хлопотала у стола, проворно убирая корытце с объедками и вытирая стол куском старой замши.

Ехэ Цэрэн повернул голову и некоторое время недоуменно смотрел на улыбающегося Даритая. Через несколько мгновений он вспомнил все и, обрадованно вскочив на ноги, с распростертыми руками, по-медвежьи переваливаясь с ноги на ногу, пошел на него.

– Брат, спасибо, что пришел на мой зов, – говорил он первое попавшееся на ум, ведя его к столу и на ходу собираясь с мыслями. – Давно мы не сидели вместе, не беседовали по душам. Вот я и подумал: почему же нам не поговорить за мясом, не выпить вместе. А мясо у меня сегодня непростое… подожди вот, увидишь… А ну, давай быстрее тащи нам все, – грозно обернулся он к жене. – Долго ты будешь возиться?

– Не может же еда так быстро свариться, – оправдывалась та. – Времени прошло разве что малый котел воды вскипятить. И архи не готово…

– Ладно, – махнул рукой Ехэ Цэрэн, не дав ей договорить. – Иди, не мешай мужскому разговору.

Недовольным взглядом проводив жену, он обернулся к гостю, хмуро сказал: