Тэмуджин. Книга 4

Возвращенные воины дали клятву, что больше не будут уходить от них, а нойоны, опасаясь, как бы при нынешних смутах и разброде в племени они не сбежали снова, не стали наказывать их за прошлый побег. Даже Бури Бухэ, прежде обещавший при первом же удобном случае свернуть некоторым из них шеи, сейчас был терпелив и сдержан с ними. Те же, задабривая его, изо всех сил выслуживались при его стадах и табунах, поставляли в его айл побольше масла и архи, шкуры и шерсти. Трое сотников из возвращенных, взяв с собой отборных воинов, сходили в набег куда-то на запад, то ли к кереитам, то ли к найманам, и, умело подводя свои действия под последние осенние дожди, скрывая под ними свои следы, пригнали полуторасотенный табун отборных кобылиц вместе с жеребцами, чем несказанно обрадовали Бури Бухэ, значительно смягчив его гнев.

Вскоре после этого кияты справляли большое празднество, освящая становление двух новых улусов – Сача Беки и Унгура. Сача получил отцовское знамя – покойного Хутугты, Унгур же оставался без знамени, потому что с ранней смертью его отца дедовское знамя перешло к Есугею, а от него – к Тэмуджину. Поэтому он должен был выступать пока что под старым знаменем хана Хутулы, которое держал Алтан. Под этим же знаменем держался и Даритай, после смерти Есугея также оставшийся без надежного пристанища. Бури Бухэ имел свое знамя, унаследованное от отца Хутугты Мунгура, потому-то и был готов всегда уйти в сторону и жить независимо, как он жил некоторое время вместе с Ехэ-Цэрэном на Аге.

Становление новых улусов освятил шаман Кокэчу, друг детства молодых нойонов. Долго раздумывали кияты над тем, приглашать им Тэмуджина или обойти его. По обычаю его присутствие было обязательно, каковы бы ни были их отношения. Старшие кияты понимали это и готовы были пригласить его, на время отставив свои обиды в сторону, но наотрез отказывались Сача Беки и Хучар.

– Мы враждовали с ним еще там, в старом курене, – доказывали они свое. – И как мы теперь будем привечать его, кланяться ему?

С ними согласились.

Из других нойонов племени один лишь Джамуха присутствовал на их празднестве, да и того еле терпели молодые кияты, помня старую, еще детскую их вражду, когда тот приехал в их курень, в гости к своему дяде по матери Ехэ-Цэрэну. Однако деваться было некуда, когда Джамуха покровительственно принял всех киятов под свое крыло.

Прибыв с полусотней охраны, одетой в дэгэлы под единый покрой – под синей китайской тканью, Джамуха важно и неприступно держался перед ними на пиру, сидя на хойморе между Алтаном и Кокэчу. Тайчу и Хучар, которые однажды в тальниках у Онона учинили драку с ним, пытаясь отобрать мешочек с бабками (тогда-то их застал Тэмуджин и заступился за Джамуху), сидели, смущенно пряча взгляды. Тот как будто вовсе не замечал их, ни словом не обмолвившись с ними, зато долго беседовал со старшим сыном Алтана, сидевшим рядом с его бывшими обидчиками.

– Как тебя зовут, нагаса?[9] – с приветливой улыбкой обратился Джамуха к сыну Алтана.

– Мамай, – ответил тот, польщенный его обращением, гордо подбоченившись.

– А сколько тебе лет?

– Восемь.

– Ты уже большой парень, скоро свататься будет пора. А из лука хорошо стреляешь?

– В бегущего суслика с пятидесяти шагов попаду.

– Ну, ты молодец!.. А каких коней любишь?

– Рысистых.

– Какой масти?

– Любой, лишь бы рысью хорошо бегали.

– О, это слова взрослого мужчины. Ну, мы с тобой познакомились, отныне я буду твоим другом. Ладно?

– Ладно.

– А в знак нашей дружбы подарю тебе рысистого жеребенка. Следующей весной приедешь ко мне в гости и выберешь из моих табунов. Потом сам же и объездишь его. Хорошо?

– Хорошо!

– Мы с тобой будем большими друзьями. А когда будешь жениться, меня в сваты позовешь. Ведь позовешь?

– Обязательно позову! – обрадованный вниманием большого нойона и гордый от его дружеского обращения мальчик восторженно смотрел на него.

Слушавшие их разговор старшие кияты растроганно покачивали головами, приговаривали:

– Вот это настоящий разговор.

– Старший поддерживает младшего – это по обычаю.

– Да ведь молодым дальше жить… это и залог на будущее.

– Это будет настоящий союз.

– Так и должно быть, а как иначе?

Младшие кияты сидели, уныло опустив взгляды.

Скоро уехал Кокэчу, сославшись на дела, позже засобирался и Джамуха, а хозяева, проводив важных гостей, запировали одни – вольно, отбросив недавнюю сдержанность и приличия.

Вернувшись к очагу, Бури Бухэ радостно потирал руки:

– Ну, теперь никто нам не помешает, напьемся архи и будем веселиться до утра!

– Да ты до полуночи не выдержишь, свалишься, как обычно, прямо тут, – засмеялся Даритай. – Потому что пьешь как пятилетний верблюд после десятидневного перехода. Ха-ха-ха!..