Тень белого ворона

И в этот момент из-под толщи льда, разбрызгивая воду, высоко вверх вынырнуло что-то огромное, отдаленно похожее на кита. Я испуганно отшатнулась и плечом врезалась в Рена. Он, не замечая моего страха, вытянул наши руки вперед, навстречу неизвестному существу. Отсчитывая секунды до столкновения и ожидая сильного удара, я прижалась щекой к груди Рена. «Кит» приближался, и сквозь его прозрачное тело можно было увидеть туман. Горло пересохло, сердце бешено колотилось о ребра. До столкновения оставалось совсем немного. Я крепко зажмурилась и даже стиснула зубы. Под моей щекой грудная клетка Рена возбужденно приподнималась и опадала.

Яркий отсвет просочился под веки, заставляя открыть глаза. Наши с Реном руки, не встречая сопротивления, проходили сквозь плавник «кита», и место касания разлеталось множеством огоньков бирюзового цвета. Освещая пространство, они бесследно растворялись в воздухе. Видя мое удивление, Рен легко и искренне рассмеялся. Пролетев еще немного, «кит» устремился в озеро, разбрызгивая вокруг себя несуществующую воду. Следом за первым «китом» вынырнули еще несколько и, совершив такой же полет, но уже чуть дальше от нас, вернулись обратно в ледяную гладь. Затем еще несколько, и еще, и еще.

На смену страху пришел восторг. Широко улыбаясь, в порыве эмоций я подняла левую руку высоко вверх, а затем закричала, выпуская переполняющее меня чувство восхищения. Лес отозвался эхом. Рен рассмеялся громче и обнял меня за плечи, крепко прижимая к себе. Думаю, он испытывал то же самое. Безумцы, объединенные одними эмоциями, – этой ночью мы с Реном стали ближе друг другу.

Вместе с последним «китом» свечение озера стало гаснуть, туман постепенно рассеивался. Рен уселся на край бетонного блока и свесил ноги.

– Присаживайся, – усмехнувшись, он похлопал ладонью по бетону. – Я расскажу тебе сказку.

Я заняла место рядом с Реном и приготовилась слушать.

– Когда-то очень давно, если верить легенде, – мягко произнес Рен, – этот мир представлял собой настоящую утопию, цивилизация развивалась быстрыми темпами. Люди скрещивали новые виды животных, излечивали самые тяжелые болезни, жили в гармонии друг с другом и миром, – он сделал глоток алкоголя и замолчал.

Молчание затянулось. Рен откинулся назад и убрал руки за голову.

– А дальше? – попросила я.

– А дальше человечество все уничтожило, – усмехнулся Рен. – Вот и сказке конец.

– Почему?

– Почему люди не могут жить в гармонии вечно? – уточнил он. – По той же причине, что и сектора в Вавилоне. Зависть рождает ненависть. Ненависть превращается в яд. Яд приносит смерть.

– Не верится, – я передернула плечами и потянулась через Рена к бутылке. – Не верится, что царила настоящая утопия, – пояснила, немного отпивая янтарной жидкости.

– Правильно, что не веришь, – правый уголок рта Рена приподнялся в самодовольной улыбке. – Утопия – это нереализованная мечта.

– Как и твоя легенда.

– Не моя, а сектантов, – поправил меня Рен. – Все легенды шли от них и передавались живущим здесь людям.

– Ты про тех, кто пророчил мой приход?

– Ну да, – кивнул он. – Но ты так долго собиралась, что они вымерли.

– Не смешно, – в шутку скривилась я.

– А мне смешно, – отозвался Рен, возвращая бутылку на место. – В любом случае, Лис, – он стал серьезным, – то, что ты видела, может быть одним из доказательств легенды. Те существа, – Рен пальцем указал в сторону озера, – действительно жили здесь. Правда, сейчас они лишь призраки прошлого.

– Я не понимаю.

– Этот мир живой, – поделился со мной Рен. – И иногда он показывает свои воспоминания. Если, конечно, хочет, – он перевел взгляд на небо. – Я наткнулся на это место примерно три года назад, когда выполнял задание Чайки. Тогда это был единственный раз, когда мир решил показать мне свое прошлое, – продолжил он. – Так что сегодня нам с тобой повезло.

Я легла рядом с Реном и тоже посмотрела на черное, сплошь усыпанное сверкающими звездами небо.

– Правда, здорово? – спросил у меня Рен. – Здесь нет проводов, которые нависают над городом и закрывают собой весь вид.

Мы лежали плечом к плечу, вслушиваясь в звуки леса, и думали о своем. Изредка, пока Рен не видел, я украдкой бросала взгляд на его лицо. Рену была присуща жестокая и какая-то разрушительная красота. Но сейчас его живая улыбка и взгляд медово-янтарных глаз одаривали теплом. Казалось, он впервые открыл для меня свою душу, и я хотела, насколько возможно, продлить этот момент, зная, что позже он вновь отгородится от меня, скрываясь за той, другой стороной своего «я» – холодной и равнодушной. И пока это не настало, я наслаждалась каждой бесценной секундой, проведенной вместе.

– Смотри, – проговорил Рен, почувствовав на себе мой взгляд. – Это созвездие называется Глаз Ворона, – он указал пальцем.

Среди рассыпанных звезд удалось выделить несколько. Они образовывали око с радужкой. Самая яркая, крупная звезда, представлявшая собой зрачок, находилась в центре.

– Почему именно ворона? – не удержалась я.

Рен приподнялся на локтях и повернул ко мне голову.