Тень дьявола

Особый интерес вызвала информация Александра Бодрова о едином энергетическом поле Вселенной. Из его доклада следовало, что единство известных полей — электрического, магнитного и гравитационного — позволяет выполнять определённые манипуляции с их величинами, не выходя за рамки границ суммарного значения.

— На этом принципе основано движение кораблей инопланетной цивилизации, — сказал в заключении Бодров.

— Значит, увеличивая силу электрического поля, можно добиться снижения сил гравитации до нулевого значения? — поинтересовался Кедров.

— Абсолютно верно, — засвидетельствовал молодой учёный. — Снимая силы гравитации, пришельцы, достигая колоссальных скоростей, не испытывают никаких перегрузок. Корабль может мгновенно набирать скорость, резко менять направление полёта, и также мгновенно останавливаться. Двигатели, работающие на энергии вакуума, обладают огромной мощностью.

— Разгадали-таки загадку летающих тарелок, — с удовлетворением подметил Кедров и рассмеялся:

— Осталось лишь сконструировать и можно лететь к другим планетам.

— А пришельцы разве не делятся своими секретами? — удивившись, спросила Нина Глаголева, отличающаяся от всех остальных сотрудников чрезмерным любопытством. Эту черту её характера нельзя было считать неким пороком. Биолог из Свердловска просто по натуре своей была любознательным человеком, оставаясь при этом очень скромной женщиной. Любознательность помогала ей быстро вникать в суть проблемы и добиваться большого успеха.

— Увы, Нина Александровна. Космический закон не позволяет цивилизациям даровать свои достижения в чистом виде. Высший Разум предпочитает делиться лишь знаниями, и то на уровне подсказок. Вот почему мы находимся на этой базе и познаём всё самостоятельно, — пояснил Кедров.

— С такими подсказками, которые мы получаем, можно двигаться вперёд семимильными шагами, — сказал Володя Серов. — С тем оборудованием, которым располагал каждый из нас до прихода сюда, можно было ещё многие десятилетия постигать тайну информационной энергии. А сейчас для меня замерить волну, испускаемую эпифизом мозга — сущий пустяк. И это при частоте колебаний с сорока нулями!

— Я прекрасно понимаю вашу восторженность, уважаемые коллеги, — сказал Алексей, — но не следует отвлекаться на другие темы.

— Алексей Васильевич, — вдруг заговорила Ольга Субботина. — К чему эти доклады? Вы и так всё знаете лучше каждого из нас. Ежедневные семинары под вашим руководством — лучший способ определения достижений каждого из сотрудников, блестящая возможность сделать оценку по достоинству. И вы это сделали уже давно. Зачем формальности?

Боевая сибирячка окинула взглядом своих коллег и спросила:

— Скажите, разве я не права?

— На все сто! — поддержал чей-то голос из-за зала.

— Доклады — лишняя трата времени!

— Давайте лучше обсудим некоторые детали экспериментов!

— Это что же, бунт на корабле? — спросил Алексей, улыбнувшись. Немного подумав, согласился с мнением учёных и сказал:

— Ну, хорошо, не хотите докладов — поступим иначе. Проведём перекрёстную дискуссию. Моя цель — выяснить, насколько каждый из вас овладел знаниями в смежной науке. Только и всего. В докладах это определить проще.

— Мы и сами понимаем, что узкая специализация в нашей работе не приемлема, — сказала Субботина. — И давно работаем совместно.

— Это правда, Алексей Васильевич, — подтвердила Ларионова. — Мы учимся друг у друга уже почти полгода.

— Радостно слышать, — с одобрением отозвался Кедров. — Вот сейчас и убедимся, насколько глубоки ваши знания в параллельном направлении.

Алексей начал задавать каверзные вопросы биологам. Те с достоинством давали исчерпывающие ответы, поражая руководителя своей эрудицией в области физики.

— Ну что я могу сказать? Молодцы! — похвалил он учёных. — Даже не догадывался о вашей рабочей спайке.

Кедров поднялся и медленно прошёлся по залу. Некоторое время он стоял спиной к собравшимся. Притихшие учёные пытались угадать, о чём задумался их руководитель. Неужели его не удовлетворили результаты проделанной работы? Неужели он думает, что можно было сделать гораздо больше? Какие планы вынашиваются в его голове?

Положив сцепленные ладони на затылок, Алексей повернулся к молчаливой аудитории. Лицо его было непроницаемым.