Тень и Коготь

– Такие же сходящиеся линии обманывают взгляд на картинах, – продолжал человек в желтом халате. – Потому-то, столкнувшись с ними на самом деле, при невеликой действительной глубине да при монохромном свете, дополняющем иллюзию ненатуральности, наблюдатель твердо уверен, будто перед ним еще одна картина – тем более что подготовлен к этому множеством настоящих картин вокруг. В ответ на появление человека с огромным мечом настоящая стена за твоей спиной поднялась, дабы задержать тебя до выяснения личности. Думаю, добавлять, что с другой стороны на стене нарисована та же картина, в которую ты якобы вошел, особой надобности нет.

Я был потрясен, как никогда в жизни.

– Но как же комната узнала, что при мне меч?

– Вот этого мне, пожалуй, как следует объяснить не по силам… тут дело куда сложнее этой несчастной комнаты. Могу сказать только, что проем двери облицован по кругу металлическими нитями, обладающими способностью чуять братьев своих и сестер – другие металлы, проходящие сквозь их кольцо.

– И все это сделал ты?!

– О нет. Все эти штуки и… – он сделал паузу, – и сотни им подобных составляют то, что мы зовем Второй Обителью. Сделаны они Отцом Инире, получившим от первого из Автархов поручение создать в стенах Обители Абсолюта еще одну, тайную. Ты или я, сын мой, на его месте, несомненно, построили бы обычный набор потайных комнат. Ему же пришло на ум, что тайная обитель должна повсюду сосуществовать с явной, публичной.

– Но ты – не он, – заметил я. – Теперь я вспомнил, кто ты. А ты меня узнаешь?

С этими словами я снял маску, чтоб он смог разглядеть мое лицо.

– Ты приходил к нам всего однажды, – с улыбкой сказал человек в желтом халате. – И хабит тебе, помнится, удовольствия не доставила.

– Меньше, чем женщина, которой она притворялась… или, вернее сказать, ту, другую, я любил куда крепче. Сегодня я потерял друга, но после этого, похоже, настало время встреч со старыми знакомыми. Как ты, позволь спросить, попал сюда из Лазурного Дома? Был вызван на тиаз? С одной из твоих девиц я нынче, совсем недавно, уже столкнулся.

Человек в желтом отрешенно кивнул. На миг его изящный, словно камея, профиль отразился в причудливой формы створке трюмо у одной из боковых стен перекошенной, узкой, точно пенал, комнатушки, и я решил, что он, должно быть, андрогин. Стоило представить его, день за днем, вечер за вечером отворяющим перед мужчинами двери своего заведения в Квартале Мучительных Страстей, сердце защемило от жалости пополам с ощущением безысходности.

– Да, – ответил он. – Останусь здесь на время празднеств, а после вернусь к себе.

Мысли мои целиком занимала картина, показанная старым Рудезиндом в коридоре снаружи.

– Тогда ты можешь показать мне, где находится нужный сад.

Сказав это, я тут же почувствовал, что он – впервые за многие годы – захвачен врасплох. Во взгляде его отразилась боль, левая рука (пусть едва заметно) дрогнула, потянувшись к флакончику на шее.

– Значит, ты слышал о… – проговорил он, однако тут же осекся. – Но если я и знаю туда дорогу, то отчего должен указывать ее тебе? Многим захочется бежать ею, узнав, что океанический странник увидел землю.

XXI Гидромантия

Истинный смысл слов андрогина я понял лишь спустя добрый десяток секунд. Затем ноздри защекотал тошнотворно-сладкий аромат жареной плоти Теклы, в ушах вновь зазвучал тревожный шелест листвы. В момент сильнейшего нервного напряжения позабыв, сколь бессмысленны подобные предосторожности в этой полной лукавства комнате, я огляделся, дабы удостовериться, что нас никто не подслушает, а после, сам того не желая (сознательно я намеревался перед тем, как признаться в связи с Водалом, расспросить его поподробнее), потянулся к самому неприметному отделению ташки, за кусочком стали, формой похожим на лезвие ножа.

Андрогин улыбнулся.

– Как чувствовал, что ты можешь оказаться тем самым… Жду я тебя уже который день. Старику снаружи и многим другим наказано приводить ко мне всех чужаков, представляющих интерес.

– Я был заключен в аванзале, – сообщил я. – Оттого и потерял столько времени.

– Но, вижу, тебе удалось бежать. Что ж, это лишь к лучшему. Вряд ли тебя отпустили бы, прежде чем мой человек сумеет туда заглянуть, а времени остается не так уж много… три дня тиаза, а после я должен отбыть восвояси. Идем, в Сад я тебя провожу, хотя нисколько не уверен, что тебе позволят войти.

Он отворил дверь, сквозь которую вошел в комнату, и на сей раз я заметил, что в действительности она вовсе не прямоугольна. Следующая комната оказалась немногим просторнее оставшейся позади, но здесь линии углов были самыми обычными, а убранство – намного богаче.

– По крайней мере, ты попал в нужную часть Тайной Обители, – сказал андрогин. – Иначе путь нам мог предстоять долгий и утомительный. Прошу прощения, прежде всего я прочту доставленное тобою письмо.