Тень, ключ и мятное печенье (СИ)

Шандор явился в мастерскую Бинэ в сумерках. Весь день его не оставляло смутное ощущение тревоги, и сыщик решил в очередной раз сменить костюм – так что к старому муримуру заглянул подмастерье-механик, одетый в потёртый джинсовый комбинезон, грубые рабочие ботинки с подковками на подошве и плотную провощённую куртку из льняного полотна. Образ дополняли свитер и шапочка-бини, которые Лайош надевал для вылазки в Лайонгейт.

– Неплохо, – оценил старания сыщика механик. Потом порылся под верстаком и бросил Шандору пару изрядно затёртых и потрескавшихся кожаных перчаток без пальцев. – А с ними будет совсем хорошо. Ещё бы одно-два масялных пятна посадить на штаны, но времени нет. Хотя всё равно это не поможет.

– Почему? – удивился сыщик.

– Потому что где это видано, чтобы человек пошёл в подмастерья к муримуру?

– Чтоб меня… – в голосе Лайоша прозвучала досада. – В самом деле, не подумал.

– Ладно, не огорчайтесь. В случае чего – это я ваш помощник, – фыркнул Макои.

Спустя полчаса кэб высадил их возле ворот Роуз-Холла, а ещё через пять минут господин Бинэ уже раскладывал на маленьком столике в оранжерее изготовленные дубликаты ключей.

– Мадам, вы уверены, что хотите присутствовать? – поинтересовался муримур у хозяйки дома, которая, в сопровождении верной Сары, ждала начала эксперимента. – Мы ведь не знаем, что именно должны делать эти автоматоны. Они могут быть опасны.

– Они не выглядят опасными, – неуверенно заметила мадам Ульм. – Они…

– Прекрасны, – кивнул механик. – Но это всё равно машины. И мы не сможем остановить их до тех пор, пока не кончится завод. Разве что разрушить, – Макои указал на захваченную ими из мастерской небольшую, но увесистую кувалду, которую держал в руке Шандор.

– Мне бы не хотелось их разрушать, но если это будет необходимо – что ж…

– По крайней мере, держитесь, пожалуйста, позади нас. А если я крикну бежать – бегите не раздумывая, – Бинэ взял два ключика и осторожно вставил их в уши дриады, сидящей в окружении трёх огромных пальм.

– А как же вы с господином Шандором?

– Мы справимся, – заверил женщину сыщик.

– Завод можно сделать и в одиночку, но придётся стоять или перед машиной, или позади неё. Будет лучше, если мы начнём заводить вдвоём. Когда почувствуете, что дальше ключ не поворачивается – ждите моей команды. Не отпускайте, пока не скажу, – проинструктировал Лайоша Макои и взялся за свой ключ. – Готовы? Начали.

Ключик поворачивался почти без ощущения сопротивления, словно вращался в пустоте. Тем не менее, после нескольких полных оборотов завод дал о себе знать: Шандор почувствовал, что дальше ключ не сдвинется ни на миллиметр. Господин Бинэ, также закончивший завод, ещё раз окинул взглядом автоматона, потом посмотрел на сышика и, убедившись, что тот готов, скомандовал:

– Пошёл!

Они одновременно выпустили ключи и отступили каждый на шаг назад. Секунду-две ничего не происходило, но затем дриада повернула голову сначала вправо, потом влево, словно оглядываясь по сторонам. Движение было плавным и естественным – не играй отблески ламп на позеленевшем металле, можно было бы подумать, что под пальмами сидит живая девушка. Затем руки автоматона упёрлись в бортик каменной чаши, статуя оторвала ноги от пола и медленно начала болтать ими в воздухе, как ребёнок, сидящий на мостках над речкой.

– Очень красивая работа, – оценил Макои. – Изумительно плавный ход, а ведь эти машины были без ухода и смазки с тех пор, как умер их создатель.

– Раз, два – сохнет трава, – вдруг заговорил автоматон, и все присутствующие в изумлении уставились на металлическую девушку.

– Три, четыре – мышка на сыре, – продолжала дриада.

– Ой, – выдохнула мадам Ульм, невольно отступая на шаг.

– Пять, шесть – важная весть, – в звучании механического голоса слышались едва заметные потрескивания, характерные для фонографа, и сам тембр голоса был несколько глуховат, но, тем не менее, все слова детской считалки слышались вполне чётко, и произносила их молодая девушка.

– Фонограф, – высказал предположение Макои, с интересом наклоняясь чуть ближе к автоматону и подсвечивая себе лампой. – Но я не слышу ни вращения цилиндра, ни скрипа иглы. Исключительно чисто сделано!

– Семь, восемь – что же мы спросим? – продолжала болтать ногами дриада.

– Да у неё рот движется! – воскликнул механик. – Смотрите!

Губы автоматона в самом деле чуть приоткрывались и закрывались в такт произносимым словам, то шире, то совсем немного. В какой-то момент Лайош увидел, что рот статуи это не просто дыра или полость – за губами явственно блеснули ровные белые зубы и бронзовый язык.

– Девять, десять – кого бы повесить? – зловеще закончила металлическая девушка. Потом вдруг резко повернула голову вправо, будто услышав что-то за своей спиной. На мгновение дриада напряглась, потом ноги перестали болтать в воздухе и плавно опустились на пол. Руки расслабились, голова вернулась в изначальное положение, и статуя снова замерла на бортике каменной чаши.

Муримур с лампой в руке придвинулся вплотную к автоматону, с профессиональным интересом изучая идеально подогнанные друг к другу элементы.