Тень королевы

– Что ж, я бы хотела увидеть твое умение, – решила королева. – Завтра утром пойдешь в конюшню, спросишь старую сбрую и починишь, а я посмотрю. Все, что тебе надо, спросишь у казарменного шорника.

Мужчина склонил голову и сразу расслабился. Похоже, в своем ремесле он был уверен больше, чем в постельных умениях.

Еще один силач оказался циркачом, проданным за долги. Вот этот кадр был королеве особенно интересен. Он умел жонглировать факелами и клинками, знал некоторые секреты фокусников, традиционные сигналы циркачей и вообще готов был сотрудничать, только бы его не запирали в сыром подвале. Ее величество к чужим страхам относилась с уважением, поэтому пообещала никогда не сажать мужчину в подвал, если он возьмется обучать ее воспитанников, а когда циркач согласился, приказала утром отправить его в школу для полукровок.

Среди следующей тройки мужчин нашелся внезапно гончар, умеющий лепить красивую тонкую посуду. Как и шорник, он был похищен из селения озерного народа. Невысокий, но красиво сложенный, он умел хорошо плавать, ловить рыбу и водяную птицу, а еще разбирался в глине и умел обжигать свои творения. Этого ценного товарища Вероника распорядилась с утра отправить в другое королевское поместье с распоряжением организовать мастерскую.

Музыкант, умеющий записывать мелодии, после того как показал свое искусство, остался при дворе. Новые песни, новые инструменты – это было интересно.

Еще один житель озерного края – молодой рыбак – пожелал учиться строить лодки. Ее величество одобрила и отправила его в инженерную школу.

Следующие трое были не столько полезны, но тоже выразили желание учиться. А вот совсем юные мальчики преподнесли сюрприз. «Гаремный цветочек» неплохо знал астрономию, стихосложение, математику и лекарское дело! Когда ее величество изумилась таким познаниям, юноша, почти мальчик, пояснил, что его отцом был придворный, а матерью – наложница. Отец выбирал для себя умных женщин и часто приглашал в дом ученых, лекарей и мореходов. А еще позволял детям пользоваться его богатейшей библиотекой.

Полюбовавшись золотистыми кудрями и голубыми глазами «подарочка», Вероника с легким вздохом сожаления отправила мальчишку в школу, собственноручно написав наставникам, чтобы парня обучили фехтованию, верховой езде, плаванию и танцам. Судя по всему, через пяток лет у ее величества будет потрясающий воспитанник – главное, не сломать эту стальную ромашку!

Еще один мальчишка произвел на королеву весьма неприятное впечатление. Убедившись, что ее величество интересуют лишь практические навыки, он продолжил картинно облизывать губы, строить глазки и вилять бедрами. Из умений с придыханием назвал танцы, пение и «все, что угодно госпоже».

– Пой! – потребовала белая лиса.

Чернокудрый и черноглазый красавчик запел что-то заунывное, и хотя голос был довольно приятен, сразу захотелось зевнуть.

– Ясно, – строго сказала Вероника, – лентяев и оболтусов я не держу, гарема у меня нет. Если не придумал, чем хочешь заниматься – будешь петь на площади, веселить людей.

Брюнет побледнел, собрался и признался, что вырос в семье ткача и умеет плести узорные пояса.

– Вот это дело, – улыбнулась королева, – значит, пойдешь моим мастерицам на подмогу.

Третий мальчик – тоненький, очень белокожий, с красноватыми волосами – не мог говорить. Ее величество обратилась к своему магу, тот покрутился вокруг мальчишки и… попросил его в ученики!

– Талант у него есть, а речь… может, и вернем. А пока научу читать и писать, слышит он хорошо.

Королева задумчиво взглянула на подростка и уточнила:

– Интересно, почему немого подарили? Разве это не недостаток?

– Позвольте, госпожа, я поясню, – поклонился Вилмос.

– Позволяю!

– В Корасане придворные и важные вельможи, да и купцы побогаче любят немых секретарей брать или ближних слуг, чтобы они секретов не выбалтывали и служили верно, ведь к другому хозяину наняться они не смогут.

– Хорошо, магистр, оставляю мальчика вам, но буду приглядывать за его учебой! На сегодня все. Ложитесь спать! Завтра вас всех отвезут по месту службы или учебы.

«Подарки» смирно поклонились.

Глава 17

Когда утомленная королева вышла во двор, она обнаружила недовольного Реджинальда. Серебряный лис стоял, прислонясь к стене казармы, и с тоской поглядывал на поднявшуюся в небо луну. Подаренные Корасаном наложники всколыхнули в его душе гнев. Почему всем этим мужикам можно припадать к ногам его королевы, можно целовать пальцы, разговаривать, смотреть без страха быть пойманным? Почему она улыбается им, а на него порой бросает косой взгляд, когда никто не видит?

А еще луна. Желание обладать своей единственной раздирало. Лис гулял под кожей, требовал обрати шерстью, ринуться в лес – ловить носом запахи, кататься в траве, а потом догнать ту, что уже несколько лет сводит с ума, и… Вздохнув, Реджи выпрямился и спросил:

– Вы закончили, ваше величество? Позволите проводить вас до покоев?