Тень над королевством

— Но у меня больше нет, — взмолилась тетя и по ее лицу потекли неподдельные слезы.

— А это нас не волнует, то, что ты нам платишь, едва ли хватит на покрытие процентов по долгу. И когда, спрашивается, ты собираешься отдать сам долг? Мы отнеслись к тебе с пониманием, вошли в положение, но наше терпение не безгранично.

Двое мужчин вели себя вызывающе и нагло, словно хозява лавки. Они чувствовали свою безнаказанность.

— Не трогайте Переса! — начала причитать тетушка.

— Ты нас услышала, в следующем месяце нужно вдвое больше, — при этом один из бандитов взял с прилавка понравившийся амулет и они ушли.

Тетя села прямо на землю и зарыдала.

— Это люди проигравшегося графа? — деликатно спросила Айрин.

— Что?! А да, они, — ответила тетка, вытирая глаза от слез.

— А сколько вы им должны?

— Двести драм.

— Ого!

Двести драм — очень внушительная сумма. У Айрин с собой было около четырехсот драм, эти деньги, она получила, продав зашитые в подкладке платья драгоценности матери, и они ей были нужны, но, видя слезы тети, Айрин не могла оставаться равнодушной.

— А что, если я вам одолжу двести драм?

— Одолжишь, — лицо тети тут же посветлело, а глаза заблестели, словно у старателя, внезапно заприметившего золотой слиток в решете. — У тебя есть такие деньги?

— Да, осталось от мамы. Но я могу вам их дать только на время, в долг.

— Конечно, конечно, мы все вернем! Ты нас этим просто спасешь, — на радостях тетя бросилась обнимать девушку.

— Хорошо, тогда, когда вернемся домой, я дам вам нужную сумму.

Айрин старалась не носить с собой много денег, побаиваясь, что ее могут обворовать в крупном городе. Большую часть денег она прятала в нише под кроватью. И хотя девушка понимала, что деньги, возможно, ей еще понадобятся, она решила все же помочь тете.

Когда они вернулись домой, Айрин выполнила обещание и одолжила деньги. Перес все еще отсутствовал, хотя обычно он возвращался к ужину, конечно, поев, он тут же уходил, как он сам говорил “по делам”, но Либра волновалась. Они успели уже доесть тыквенную кашу, и Айрин собиралась идти в библиотеку, как входная дверь со скрипом отворилась, и в комнату ввалился он. Сына Либры сильно избили. Размазанная по лицу кровь и припухший глаз, словно он недавно встретился с роем пчёл, красноречиво об этом говорили. Над левой бровью красовалось рассечение, рукав рубашки превратился в лохмотья.

— О, Хор всемогущий, что же с тобой случилось? — всплеснув руками, запричитала тетя.

— Да пустяки, немного не повезло, — махнул он рукою.

Либра принялась промывать его рану настойками из целебных трав. Каждое ее прикосновение сопровождалось яростным звуком: “С-с-с”.

«Ведет себя словно девчонка», — подумала Айрин.

Больше Перес никогда не приводил собак домой. Но случившееся его не особо охладило, и он вскоре загорелся новой идеей, как заработать “много денег”. Он начал продавать какие—то бумажки. Айрин никогда не видела, что конкретно было на них написано или нарисовано. Хотя… Перес же не умел читать, что сильно удивило Айрин, так что первое маловероятно. Ведьма сомневалась, что он может разбираться хоть в чем—то написанном. Иногда он просил девушку прочесть даже записки состоящие из двух строчек.

Однажды, уходя из библиотеки, по дороге домой она увидела, как Перес передает какому—то солидному мужчине стопку листовок, а тот, озираясь по сторонам, их лихорадочно прячет. И хотя на Эбрук уже спустились сумерки, да и улица не освещалась, сомнений не было — это сын Либры.

«Он ввязался во что-то нехорошее», — подумала Айрин.

В этот вечер, когда тети не было, она напрямую спросила Переса:

— Я видела, ты начал торговать чем-то новым?

— Только маме не говори, — немного покраснев, ответил Перес. — Это куда прибыльнее, чем болонки.

— И чем ты торгуешь?

— Вот, — сын Либры протянул ей лист бумаги с изображением женщины с обнаженной грудью. На втором листе девушка задирала юбку, демонстрируя стройную ножку. Рисунки выглядели очень реально, с мельчайшими подробностями.

— Это еще что? — покраснев, спросила Айрин.

— Да ты знаешь, как их покупают?! Как горячие пирожки! Я только за сегодня заработал четыре драмы!

Колокольчик в голове Айрин зазвенел: «Дзынь-дзынь». В душе нарастала тревога.

Четыре драмы за день — большие деньги, но Айрин не хотела бы торговать подобным.

— Слушай, у меня есть знакомый маг, он умеет изготавливать такие картинки. Так он заплатит большие деньги за похожие рисунки с тобой!

— Эм… Я, пожалуй, откажусь, — брови девушки от удивления поползли вверх.

Тут колокольчик в голове превратился в огромный колокол и начал издавать звуки, подобные пожарной рынде.

— Да ты не тушуйся, никто не узнает. Ты можешь одеть маску или повязку, такие картинки тоже очень в ходу! А твой хвост и уши только добавят пикантности! — глаза Переса пылали алчностью, было видно, что он уже прикидывает будущую прибыль. — И почему мне это сразу в голову не пришло?!

— Нет, нет... все же, – нет.

— Ну и зря! Ты бы получала десятую часть с каждой проданной карточки! Если одумаешься и поумнеешь, – обращайся!