Тень полония

– Опять начинается, – вздохнула Соболевская. – Главное, я вас все-таки нашла?

– Еще неизвестно¸ кто кого нашел…

– Да ладно вам! Теперь-то уж чего скандал устраивать?

Владимир Александрович и телевизионная журналистка сидели в ее маленькой японской машине, марку и номер которой Виноградов так и не успел разглядеть.

В салоне машины было тепло и уютно. Снаружи, напротив – накрапывал мелкий, холодный ноябрьский дождик, так что время от времени Ирине Соболевской приходилось включать дворники, чтобы хоть что-нибудь разглядеть через лобовое стекло.

Дорога, на которой она припарковалась, представляла собой обыкновенный грунтовый проселок, выбирающийся в этом месте из леса к асфальтированному, широкому шоссе.

Несмотря на середину ночи, движение по шоссе было достаточно оживленное.

– Ладно, еще раз… моя задача?

– Садитесь в грузовик, к нашему человеку. Получаете новые документы. На английской границе изображаете из себя сменного водителя. Оказавшись во Франции, обращаетесь к человеку, которого я назвала, и подаете официальное заявление в консульство об утрате…

– Нет, дальше мне все более-менее ясно, – перебил журналистку Владимир Александрович. – Но ведь здешние пограничники проверят меня по компьютеру?

– Документы для вас приготовлены подлинные, – заверила его Соболевская. – Человек, вместо которого вы будете выезжать из страны, уже несколько лет работает водителем-дальнобойщиком, и оказался он в Великобритании вполне легально, на этом же рефрижераторе.

– Хорошо. Посмотрим.

Можно было, конечно, поинтересоваться, куда же подевается настоящий водитель, когда Виноградов займет его место в кабине. Однако задавать дурацкие вопросы только для того, чтобы выслушать на них не менее дурацкий ответ, было не в правилах Владимира Александровича.

Поэтому он предпочел сменить тему:

– Опаздывают?

– Сейчас уже должны быть. С минуты на минуту… Вы, кстати, уже знаете, что Литовченко умер в больнице?

– Нет. Когда?

– Вчера вечером.

– Какой диагноз?

– Отравление. – Соболевская сделала паузу и добавила: – Отравление полонием.

– Смешно. У кого-то, значит, еще осталось чувство юмора… – Виноградов протер рукавом запотевшее изнутри боковое стекло. – Кто его все-таки отравил? Как вы думаете?

– Честно говоря, я была уверена, что это сделали вы, – дернула плечиком Ирина Соболевская.

– Нет, не я.

Алексея Литовченко было жалко.

По-настоящему жалко.

Олигарх – совсем другое дело. Это человек коммерческий, и подходить к оценке его поступков с такими отвлеченными критериями, как человеколюбие или патриотизм, не имело ровно никакого смысла.

По наблюдениям Виноградова, Олигарх всегда прекрасно сознавал, что делает, и отдавал себе отчет в последствиях любых своих поступков. Наверное, в случае необходимости он легко пойдет на любую сделку с дьяволом – и еще неизвестно, кто в результате этой сделки окажется в прибыли, а кто станет подсчитывать убытки…

Значительно проще с Ахмедом Закатовым.

Закатов – убежденный и принципиальный враг той страны, того государства, которому вот уже много лет служил верой и правдой Владимир Александрович Виноградов. Подобного врага можно за многое уважать, однако на руках у этого человека было так много русской крови, что поступать с ним требовалось исключительно по законам военного времени.

В общем, у каждого – своя правда…

– Кто стрелял тогда, в парке? Чеченцы?

– Не исключено. Хотя там вполне могли оказаться и люди Олигарха, и кое-кто еще… Ваша скоропостижная насильственная смерть устроила бы очень многих.

– Да ну, не преувеличивайте…

– А что? Если принять, как официальную версию, будто именно вы, по секретному поручению российского ФСБ, отравили несчастного господина Литовченко – а потом получили в лоб пулю от соучастников преступления…

– При чем тут я – и ФСБ?

– Ну, ваша принадлежность к спецслужбам, прошлая или нынешняя – не важно, давно ни для кого секретом не является. В этом случае, конечно, как говорится, концы в воду, однако нужный резонанс все равно будет достигнут: кто же станет иметь дело с кровавым кремлевским режимом, который не стесняется убивать по всему миру своих политических противников…

Владимир Александрович вспомнил позорный провал, связанный с ликвидацией чеченского лидера Зелимхана Яндарбиева, и вынужден был признать, что определенная логика в словах собеседницы есть:

– Да, наверное.

В данном случае, собственно, тоже все пошло не так, как планировалось.

Теперь уже ясно, что контакт с человеком, приехавшим из России, Алексей Литовченко установить не сумел.

И пока англичане раздумывали, как бы грамотнее обставить задержание и арест Виноградова при вылете из страны, кто-то попытался сработать на опережение: сначала обшарили номер в гостинице, потом поставили что-то вроде наружного наблюдения…