Тень разрастается

Любимое заклинание джокера.

Рэндому даже не пришлось особо стараться, создавая двойников невидимого Полыни: тоже мне сложность, наваять одежды! Копии побежали во все стороны, а Рэндом, визгливо хохоча, запрыгал на одном месте и стал посылать небу воздушные поцелуи.

Молния, растерянная, замерла на полпути к земле, озадаченно ветвясь и освещая все странным синим светом…

Тут Карл соизволил выпустить мое плечо и преобразиться.

Мальчишка вернулся к своему каноническому образу рыцаря. И так, уверенно, шагом за шагом, Карланон пошел наверх – от земли на небо, ступая прямо по воздуху, как по ступеням.

– Отец! – громко крикнул учитель, оказавшийся бессмертным, где-то на уровне соседней скалы. – Отец! Спасибо! Что ты с нами. Что явил себя. Что помог нам со Зверем. И спасибо за то, что ты пожалеешь этого юношу. И что вернешь нам Теннета.

– И Лиссая… – пробормотала я, надеясь, что Карл слышит меня.

Но Карл проигнорировал суфлерство.

Молния гневно заветвилась, еще сильнее расползаясь по сторонам. Кажется, она прикидывала, сможет ли все-таки убить сразу всех Полыней, бегающих по плато кругами, как бешеные птички-трясогузки.

Карл с напором продолжил:

– Ты всегда был справедлив. Справедлив, но не милостив. Так научись же милости теперь! Пожалуйста! Отпусти его!

Молния замерла.

– Кем бы ты ни был на деле, Отец, – я всегда любил тебя. И гордился тобой. Я всегда буду. Но если ты дашь для этого еще одну причину… – Карл не договорил.

Возможно, дальше он обращался к Отцу мысленно.

Я не знаю.

Еще немного напряженной тишины, и… молния, пятясь, втянулась в небо, исчезла в кромене, освободив от себя весь сущий мир.

Карл выдохнул.

Рэндом захлопал в ладоши.

Ненастоящие кураторы полопались, настоящий – ничком упал на землю.

Бездыханный Теннет подле моих ног дернулся и засопел носом, как человек, видящий добрые сны. Ученический меч Карланона поднимался и опускался в его груди в такт дыханию… Сраженная этой нелепицей, я рывком выдернула клинок из сердца Теннета. Рана быстро затянулась, будто ее вылечил невидимый лекарь.

А вокруг уже медленно, но уверенно разворачивалось народное ликование.

Дану, Селеста и Авена снова телепортировались на плато – и шустро начали возвращать драконов обратно: будто пастухи по весне перегоняют овечью отару на дальнее пастбище. Хранительницы о чем-то переговаривались, бурно дискутировали друг с другом, с Карлом и Рэнди, но я не слушала. Теннет очнулся и открыл глаза, но пока не спешил общаться с семейкой.

Разобравшись с ящерами, боги начали срочно приводить в действие план «уборки». Как я поняла, надо не только восстановить кромен и иже с ним, но еще и хорошенько подтереть память миллионам и миллиардам жителей Лайонассы и Внешнего мира.

Мои друзья, моя прекрасная команда, убедились, что в битве у них нет потерь. Сломанная нога Дахху не в счет (он пнул тварюгу, напавшую со спины на Кад, да так сильно, что переломил голень). Теперь ребята торжествующе выли и плясали где-то сбоку, качая на руках невидимого и, кажется, находящегося в глубоком обмороке Полынь. Хотя, может, куратор просто молчал, не желая усугублять свое и без того излишне активное участие в сегодняшнем досуге.

Я не спешила приближаться к друзьям.

Я отошла ото всех и сидела на снегу, баюкая в ладошке теплую, пушистую искорку Лиссая.

Непрошеные слезы, заразы, все катились и катились.

Все хорошо – да вот не все.

– Как же так… – всхлипнула я.

– Я могу его вернуть. Вернее, ты можешь, – вдруг сказал приковылявший ко мне Теннет. Новенький, как с иголочки, он тем не менее старательно изображал муки духовные и физические.

Я шмыгнула носом еще разочек и рукавом утерла лицо:

– Я тебя слушаю, маньяк.

Работа ждет

Все будет хорошо, милые!

Госпожа Пиония де Винтервилль

Мы с Теннетом топали прочь от драконьего плато.

– Не упадите, Тинави. Голова вам сейчас потребуется, – буркнул маньяк, когда я споткнулась и действительно чуть не растянулась на снегу.

– Мы опять на «вы»? – удивилась я, с осторожностью пролезая меж двух скал-близнецов.

Мы старались уйти подальше, пока никто не заметил нашего исчезновения – и потому не пошли по плато, как приличные люди, а полезли сквозь кремниевые пальцы гор. Причем максимально неудобным маршрутом.

– Да, на «вы». Потому что я предпочитаю соблюдать дистанцию со смертными, в отличие от…

– …От Карланона. Небо голубое, ну это уже какая-то заезженная пластинка. – Я беззлобно хмыкнула. – Может, вам пора отцепиться от мальчишки? Мне кажется, вы сегодня похлеще меня струхнули, когда его ранил портал. Долой вражду, а? Добрым вы как-то поприятнее.

Маньяк ничего не ответил. Он протиснулся сквозь последний ряд острых зубьев хребта – я вслед – и мы оказались на утесе. Утес выступал за пределы горы, как чугунный утюг, перевернутый и нечаянно забытый на самом краю стола.