Тень разрастается

Я нацепила вновь обретенный плащ и вприпляску отправилась к садам Аутурни, возле которых жил-поживал в своей пещере господин Смеющийся.

* * *

– Дахху! Это великолепно! Сногсшибательно! Лучший подарок в мире! – завопила я, с ноги распахивая входную дверь.

Друг, стоявший подле каменного очага – растопленного, несмотря на жару, – подпрыгнул аж на полметра и быстро спрятал что-то за спину.

– Тинави?!

– Ага. Спасибо-спасибо-спасибо! – Я бросилась к нему, распахнув объятия.

Дахху сделал два быстрых шага назад.

– За что спасибо? – пролепетал он, глядя на меня с вящим ужасом.

– Как за что? За летягу! – Я удивилась. – Это что, не ты мне ее прислал?

– Видимо, не я. – Друг облизал пересохшие губы. – Но я рад тебя видеть. Пожалуйста… М-м-м… Помой руки. И пойдем на кухню.

– У тебя все нормально?

Дахху неопределенно пожал плечом. Я, проходя мимо него в ванную, попробовала изловчиться и заглянуть ему за спину – что он там прячет? – но друг повернулся резвее, чем ратушный флюгер в ветреный день. И тотчас прижег меня укоряющим взглядом.

Минуту спустя мы сидели на старой доброй кухне.

Дахху размешивал сахар в чае, бездумно пялился в шершавую стену. Я все поглаживала лазурный шелк летяги: никак не могла успокоиться – как же хорош!

Достав из кармана загадочную записку, я протянула ее Дахху:

– Есть идеи, кто автор?

Друг скользнул по бумажке рассеянным взглядом. Потом сфокусировался, встрепенулся:

– Записка была в летяге?

– Да. Ты знаешь, от кого она?

Не успел он ответить, как с улицы постучались. Очень требовательно и, кажется, какими-то маленькими кулачками.

Дахху извинился и пошел в прихожую. Он закрыл за собой дверь: я крякнула от неудовольствия, но не посмела намеренно подслушивать и подглядывать.

Впрочем, кое-что и так достигло моих ушей.

– Я еще не согласился! – возмутился Дахху.

Пауза.

– Передайте… Передайте, что давление лишь убивает доверие!

Собеседник был слишком тих.

– Я не говорю, что это выдумки! – рявкнул Дахху еще несколько мгновений спустя. – Просто дайте мне время!

Дверь в пещеру хлопнула, чашки в серванте затряслись. Я сглотнула. Кричащий Дахху? Так бывает?

– Кто это был? – спросила я, когда Смеющийся вернулся. И, честное слово, для этого вопроса мне понадобилась вся моя смелость: ибо лицо у Дахху было темнее тучи, а ноздри раздувались, как у эх-ушкье во время Дикой охоты.

– Тинави… – пробормотал друг, плюхаясь на табуретку. – Скажи мне, что лучше: довериться и проиграть? Или не довериться – и проиграть?

– Лучше выиграть, – с ходу отозвалась я.

Видимо, это был неправильный ответ.

Дахху снял шапку, взъерошил седые волосы на макушке – я такого стриптиза от него в жизни не видела – и мрачно уставился в чашку.

Я смотрела на друга во все глаза.

– Мне сейчас надо побыть одному. Увидимся завтра, хорошо? – наконец выдавил Смеющийся.

– Да что случилось-то?!

– Не беспокойся об этом. – Он встал и недвусмысленно поднял с тумбочки мой рюкзак.

Я нахмурилась, не спеша подниматься:

– Слушай, Дахху, опять ты темнишь. Чуть не помер – и все равно темнишь. Выключай уже свой романтичный образ непонятого ученого. Что на сей раз? Ты опять записался на какой-то ритуал? Вляпался в новую загадку? Бокки хотят обратно в твое тело? В чем беда?

– Никакой беды. Я занят исключительно историческими вопросами, а они, как мы знаем, тебя не очень интересуют.

Дахху потянулся к моей руке, но в последний момент передумал и схватился за рукав летяги… И недвусмысленно потащил к выходу из пещеры.

– Но меня интересуешь ты! Чтобы у тебя все было нормально! – расстроилась я.

Не отвечая, эта озверевшая оглобля в полосатом шарфе – странная ипостась моего друга – выставила меня за порог и посредством дубовой двери отрезала от пещеры.

Пока я стояла, обалдело разевая рот – возмущенные слова необходимого градуса никак не находились, – дверь снова приоткрылась:

– Тинави, на всякий случай: больше ни с кем не целуйся в ближайшие дни.

– ЧТО?! Да я тебе по секрету… А ты…

– Вообще с людьми поменьше контактируй, сезон вирусов, – почти прошептал Дахху.

Дверь захлопнулась окончательно.

– Зашибись я тайну летяги раскрыла… – проворчала я.

Помялась на пороге еще немного и, чувствуя себя полной дурой, пошла домой.

Часть III Пустота проникает в Шолох

Санация

В Лесном королевстве вы встретите три разновидности гоблинов. Во-первых, гоблины грязевые, которые давно обжились в Шолохе в роли лавочников. Во-вторых, кобольды, нанимающиеся на работу к фермерам в сенокос. В-третьих, гоблины коблинау – великие мастера золотоносных руд, те, кого так ценят и ненавидят в нашем Казначействе.

Энциклопедия «Доронах»

Утро пятницы выдалось на редкость мрачным и дождливым.