Тень разрастается

– Да ничего, просто мир бьет все рекорды предсказуемости, и меня это бесит, – с убийственной честностью заявил Полынь, а потом смял бумажку и запулил ее в мусорный бак под столом. Он снова натянул деловую физиономию. – Итак, на чем мы остановились… Ах да. Надо убедиться, что проблема не в тебе, а в Улиусе – как ты говоришь.

Я обиженно сложила руки на груди:

– Тебе не кажется, что подобная формулировка пахнет недоверием?

– Подобная формулировка – обязательный шаг расследования. Согласись, глупо опираться только на твое субъективное мнение.

– Тогда расширение моего субъективного мнения до десятка или сотни рукопожатий погоду не изменит. – Я пожала плечами. – Все равно единственным источником информации останусь я.

Полынь тряхнул головой. Кажется, он забыл, что я тоже способна на конструктивные выводы. Вздохнул:

– Ладно, давай так. Запиши сейчас максимально подробно все, что ты почувствовала, коснувшись Улиуса. С этой информацией мы пойдем в библиотеку и попробуем узнать, может, у кого-то тоже были подобные… глюки. – Куратор все-таки не удержался от снисходительной интонации.

– Зачем записывать? Я и так все помню.

– Затем, – Полынь повыше задрал подбородок, – что иначе получится, как с медицинскими справочниками. Про какую болезнь ни прочитаешь, все у себя находишь.

Он достал из верхнего ящика стола лист бумаги и перо. Приглашающе похлопал по креслу:

– Вернусь через двадцать минут. Думаю, тебе хватит времени.

Ясен-красен, стоило ему выйти, как я в странном возбуждении бросилась рыться в мусорке. Бродяги саусберийского портового квартала могли позавидовать моей самоотверженности в данном процессе. К счастью, скомканное послание, переданное Душицей, валялось наверху.

Нет, не подумайте. Тайна личной переписки – это святое. Но сестричка Ловчего упомянула короля. А король был нашей общей проблемой.

«Полынь из Дома Внемлющих, вы записаны на санацию на завтра, ровно в полдень. Не опаздывайте. Элдо Мэверик, Старший Придворный Лекарь».

Санация?

Это что за ерунда?

* * *

Два часа в библиотеке ничего не дали.

Мягко говоря, задача оказалась не из простых: поди пойми, как вообще искать нужную нам информацию? На что опираться? Какие выделить ключевые слова, категории?

Библиотеки, увы, не спешат открывать тайны бытия первым встречным. Надо знать, что искать и как искать. А составленный мной список («инородная сущность, гадко, липко, дырочки, ползет, злая») был больше похож на шифровку шизофреника, чем на план работ.

Вдобавок мы с Полынью сдуру отправились в самую большую библиотеку Шолоха – в Башню магов. Книжные шкафы, растущие на десяток метров вверх (передвижные лесенки к вашим услугам), всегда вызывали у меня восхищение. Но сегодня они повергали в тоску. Думаю, я нехило накачала икроножные мышцы, ползая вверх и вниз в поисках наугад подобранных томов… А потом угрохала мышцы зрительные, на скорость и по диагонали проглядывая бесчисленные столбики энциклопедий.

– Пора прекращать это безобразие! – Я решительно захлопнула очередную книгу.

– Что, выдохлась? – Полынь попытался подавить зевок.

На его левой щеке краснел след, оставленный ладонью: Ловчий давно не менял одной и той же унылой позы.

– Ага.

Я обвела взглядом читальный зал. Ненастье за окном как нельзя лучше располагало к закуске в виде гранита наук, поэтому посетителей было очень много. Но ни перед кем из этих бородатых старцев в колпаках со звездами не высилось таких гордых книжных башен, как перед нами.

Хотя вот у нашего соседа по столу имелась превосходная гора из носовых платков… Он сморкался в них каждые пять минут, как по часам, – я начала подозревать, что старикашку специально наняли библиотекари-мизантропы, дабы с его помощью отвадить какой-то процент посетителей. Например, брезгливых. Или тех, кто боится всяких вирусов.

– Вирусов! – ахнула я.

– Прости? – Судя по тому, как Полынь дернулся, он уже успел провалиться в сон.

– Меня Дахху предупреждал о каком-то вирусе, – вспомнила я. – И… Дай-ка подумаю… Точно. Вчера он как-то особенно нервно относился к моим рукам: попросил их помыть, когда я пришла…

Полынь заржал:

– Это вообще-то нормально.

Я отмахнулась, решив не продолжать список антитактильности Смеющегося. Решено: иду к нему. Слушать эти громовые «а-а-а-а-апчхи-и-и-и» справа уже нет никаких сил.

К тому же Дахху наверняка знает, что такое «санация». А это меня ух как интересует.

– Кстати, Полынь, – «спохватившись», протянула я, – я же тебе проиграла круассан сегодня. Хочу поскорее расплатиться с долгами.

– Н-да? – Он покосился на меня.

– Н-да, – в тон подтвердила я. – Давай завтра утром сходим в кафе «Стрекозиная кузина»? Недавно открылось возле Ратуши. Говорят, жутко атмосферное. Его держат несколько фей, в прошлом – стрекозиных наездниц. Весь зал увешан крохотными седлами, сбруей и прочим жокейским реквизитом, который иначе как без лупы не разглядишь.

– Ну пойдем, – сощурился он. – Часиков в девять?

Я притворно замахала руками:

– Что ты! Я так рано не встаю. Давай в двенадцать.

– В десять, – продолжил торговаться Ловчий.

– В одиннадцать. Хочу отоспаться. – Я не сдавалась.