Тень смерти (СИ)

В течение следующих двух дней отряды армии нежити пересекали Длинный Мост и занимали позиции на северном берегу реки. За это время Хасан вылечил руку (пришлось еще полчаса выслушивать насмешки Змеи по поводу «Мальчика-с-Пальчик, который сломал пальчик», но других лекарей в окружении Мал Ксана в любом случае не было) и прошел под руководством Никодеона курс тренировок по улучшению глазомера (повезло еще, что в тот раз волной задело сержанта, а не кого-нибудь более хилого). На самом деле, изначально Хасан планировал тренироваться самостоятельно по три часа в день, но заставший его за этим занятием Никодеон с усмешкой сообщил, что в Академии детей не учат элементарным вещам и что в разное время суток расстояние между одними и теми же точками воспринимается человеком по-разному. В итоге, три часа тренировок превратились в три часа утром, три часа днем, три часа вечером и три часа ночью. Хасан даже обрадовался, когда, на третий день после захвата сторожевых башен, Мал Ксан отдал приказ о переходе в наступление.

Лич решил, что несколько тысяч ходячих мертвецов все равно не останутся незамеченными в столь густонаселенном регионе, как Центральный Веснот, а значит и смысла скрываться больше не было. Первой целью нежити должен был стать город Аефенхолд, находившийся в полудне пути на северо-запад от переправы. Именно оттуда присылали воинов для охраны Длинного Моста и именно туда скорее всего уже доложили о нашествии нежити разбежавшиеся местные жители. Операция по быстрому захвату моста базировалась на предположении, что с момента, когда первый скелет или упырь будет замечен в окрестностях переправы и до момента, когда из Аефенхолда прибудут значительные силы противника, пройдут сутки. Правая рука Мал Ксана, Зения, составила почти гениальный график движения отрядов через мост с тем, чтобы в первые сутки вывести на новые позиции как можно больше тяжеловооруженной пехоты. Тот факт, что прошло уже три дня, а неприятельских войск замечено не было, заставлял лича и его помощников беспокоиться. Хотелось надеяться, что начальник гарнизона просто побоялся взять на себя ответственность и направил в Велдин гонца за инструкциями, но привычки человека, почти полвека скрывавшегося от закона, говорили Мал Ксану, что это ловушка. Любой командир, хоть немного не чуждый авантюризму, попытался бы обрушиться на неукрепленные позиции нежити и сбросить их в реку раньше, чем основные части мертвецкой армии завершат переправу. С другой стороны, если в районе Аефенхолда оказалось больше веснотских сил, чем предполагал лич, Королевская Армия могла просто дождаться, когда нежить перейдет в наступление, с тем, чтобы сильным отрядом зайти в тыл и взять неприятеля в кольцо. К концу второго дня Мал Ксан начал помышлять о проведении провокации, переходящей в разведку боем, и, не без содействия Мелипсихоны, пришел к выводу, что поручить это дело следует наиболее талантливому из молодых чернокнижников — Хасану. Впрочем, поскольку цель операции состояла в выяснении возможностей и намерений противника, а не в избавлении от чрезмерно проворных учеников, лич вызвал к себе еще одного из своих помощников.

Входя в палатку Мал Ксана, Хасан столкнулся в дверях с Мелипсихоной, которая посмотрела на него довольным взглядом, означавшим, по мнению молодого чернокнижника, что-то вроде «я вижу тебя в последний раз».

— Ну что же… - подумал юноша, - по крайней мере, в округе нет второго моста, который мне могут поручить захватить.

— Учитель, - почтительно произнес он, входя в палатку и кланяясь, а заодно исподлобья рассматривая других участников «совещания».

Помимо собственно лича, в шатре находился неизвестный Хасану воин в плаще (шестое чувство некроманта услужливо подсказало, что это нежить, причем более сильная, чем он встречал когда-либо ранее), стоявший перед Мал Ксаном навытяжку и Зения Золвотер, кудрявая девочка от силы лет тринадцати, лениво опиравшаяся на спинку кресла (или это называется трон?) лича. Первой мыслью, возникавшей у кого-нибудь, впервые увидевшего эту картину, было: «Это его дочь». Но это предположение было столь же абсурдно, как предположение, что львица может быть дочерью змея. К счастью, Хасан картину видел не впервые, и знал, что Зения — не дочь и не ученица Мал Ксана, а его правая рука и доверенный советник. Мало кто мог спланировать движение войск или составить план сражения лучше, чем она. Плюс ко всему, девочка была Теневым Магом. Теневые маги — секретная запрещенная (то есть о ее существовании власти не знали, а если бы узнали, сразу бы запретили) организация чародеев, пытающихся балансировать на грани между Светом и Тьмой. Вряд ли был более короткий путь к саморазрушению, потому обычно уже годам к двадцати Теневые Маги были худы, как спичка и бледны, как смерть. Для того, кто знал об этом, казалось само собой разумеющимся, что они решили послать Мал Ксану в качестве своего представителя девочку — она, по крайней мере, выглядела более презентабельно, что не мешало ей быть вторым по силе чародеем во всем лагере.