Тень, свет и сила (СИ)

— Я всегда давал тебе выбор, разве нет?

— Всегда?

— Почти всегда.

Старкова покачала головой, освобождаясь из объятий. На карте, у границы с Шуханом появилась россыпь новых точек. К счастью, эти означали Равкианские патрули.

— Мы никогда не освободимся от этого, да?

— Кто знает? Может однажды…

— Сто лет? Двести?

— Я не знаю.

— Ты никогда не говорил мне об этом.

— Мне это казалось слишком жестоким. Я знал, что однажды ты поймешь сама.

— Но ты говорил о мире для нас двоих. Говорил, что хочешь этого.

Александр зарылся пальцами в волосы. Растрепал их, совершенно разрушая облик нещадного повелителя теней. Глаза снова потухли от усталости.

— Я хочу. Больше всего на свете. Но прежде я исполню долг.

— Хорошо.

— Вот так просто?

— Да. Ты обещал мне мир, а я тебе дом. И однажды мы выполним обещания. Но прежде исполним долг. Вместе.

Ее теплые пальцы прошлись по его скулам, что покрылись колючей щетиной. Дарклинг перехватил руку, оставив на запястье короткий поцелуй.

— Теперь я не хочу чтобы ты уходила.

— Я могу остаться.

Смех у Дарклинга немного хриплый, и он отрицательно качает головой. Алина, тяжело выдохнув, послушно уходит. На один из сотни бесполезных обедов, на которых она неизменно сидит подле Николая, принимая все ненавязчивые знаки внимания и любезные комплименты.

И сегодня она вновь готова надеть эту маску — маску заклинательницы солнца.

Но вместо этого, на полпути, ее перехватывает дворцовая стража.

— Госпожа Старкова, его высочество царевич Николай желает вас видеть и говорить тет-а-тет.

Алина не знала что отвечать. В голове разом пронеслась тысяча версий. Самых разных, и страшных, и до смешного нелепых. Но стражники казались серьезными. Она узнала в них приближенных Николая, а значит повод действительно не шуточный.

Девушка кивнула, и последовала к комнатам младшего царевича.

Ей услужливо открыли и дверь и также закрыли как только порог остался за спиной.

Николай встретил ее… Впрочем, это даже с большими уступками нельзя было назвать встречей, в том значении, какое это слово имело при дворе.

Мундир царевича был расстегнут, с солнце било в окно напротив которого он стоял, очерчивая силуэт, и создавалось впечатление, что за его спиной выросли страшные крылья, совсем как у волькр.

— Николай?

Он неуверенно дернул головой, будто очнулся от звука чужого голоса, и Алина увидела, что в руках он сжимает листок с просвечивающим гербом Ланцовых, исписанный витиеватым почерком.

— Что случилось?

Молча, Николай протянул письмо, и девушка неуверенно подошла, приняв его. Почерк она не узнавала.

«Мои собственные люди, дали мне понять, что предпочтут видеть тебя на отцовском троне. Не скажу, что я

этому рад, и не считаю, что ты этого достоин, но покоряюсь этому. За это прошу лишь отпустить меня в чужие края, и позволить взять с собой тех немногих, кто остался мне верен. И, надеюсь на твое великодушие, что ты не оставишь меня нищим»

Приписки с именем не было, но она и не требовалась.

— Он отрекся?

— Подписал все официальные документы. Все это мне принесли еще утром, но я предпочел сначала разобраться с переговорами.

— И где сейчас Василий?

— Он уехал еще до того, как мне доставили пакет. Отправился к Новому Зему.

Царевич снова отвернулся к окну, всматриваясь куда-то вдаль.

— Нужно сказать Дарклингу.

— Это не все.

— Что еще?

У Николая поникли плечи. И если бы пришлось, Алина готова была поклясться — задрожали руки.

— Я ведь не могу его отпустить.

— Что?

— Я не законный сын, в отличие от него. Я младший сын. Найдутся те, кто вопреки всему готовы оспорить мое право на престол. Те, кто захочет возвести на трон Василия. Пока он жив.

Алина замерла. Это было уже вовсе не о глупых шутках над царской фамилией и над Равкой. Слишком далеко от того, что Женя так иронично назвала «драчкой».

— Послушай, я сейчас пошлю за Дарклингом и мы вместе решим этот вопрос. Василий не успеет за пару минут выехать за границу Равки.

— Не успеет.

Было в его голосе что-то такое, что заставило Алину замереть. И кожа покрылась мурашками. После месяцев проведенных с Дарклингом, Старкова готова была спорить, что уже не способна на это, но все же его слова ее напугали.

— Ты ведь не…

— Я послал за ним Тамару.

Николай обернулся. В его глазах стояли слезы, лицо вдруг потеряло все нахальство и уверенность, которыми он так умело прикрывался.

— Я приказал ей убить своего брата.

У Алины братьев не было. И понять Николая она не могла. Не могла даже представить себя на его месте. Но они были братьями, сыновьями одной матери. И о брате плакал теперь царевич, которого отныне нераздельно ждал трон.

Цена ужасная.

Алина не сказала ничего, лишь обняла мальчика, пытающегося унять слезы. И теперь они в самом деле были лишь детьми, на долю которых выпало слишком много.

Комментарий к Часть 17

Итак, вот и новая часть, осталось совсем немного до конца, что меня радует)