Тень Тьмы

Убедившись, что сундук надёжно закрыт, я выдыхаю, перевожу взгляд на Сми и улыбаюсь.

Она качает головой.

– Мне это не нравится, Джез.

– Тебе платят не за то, чтобы тебе что-то нравилось, Сми. Лишь бы ты добывала необходимое в срок. А теперь идём. Давай подумаем, как мне стать хозяином этой чёртовой штуковины до того, как сюда заявится Питер Пэн.

Глава 30

Уинни

Мы все на чердаке ждём, когда проснётся Король Неверленда.

Сегодня ночью он отправится на территорию Крюка, чтобы найти свою тень. Все, похоже, уверены, что у него обязательно получится.

Вейн сидит в углу дивана, читая книгу. Я растянулась на сиденье, положив голову ему на колени, а между моих бёдер угнездился Баш. Он глубоко вдыхает мой запах и демонстративно прикрывает глаза.

– Ммм, ты так приятно пахнешь, Дарлинг, – говорит он. – Не возражаешь, если я попробую?

– Во мне полно спермы Вейна, – откликаюсь я. – Но вперёд.

– Уймись ты, ради бога, – ворчит Вейн.

Он наконец уступил мне, но всё ещё не совсем доволен, и это делает меня вдвойне счастливее.

– Я, конечно, озабоченный, – фыркает Баш, – но не настолько. – Он пересаживается по-другому у меня между ног, и я пропускаю сквозь пальцы его тёмные шелковистые волосы.

На другом конце комнаты Кас сидит в кожаном кресле, перекинув ноги через подлокотник, и пытается собрать маленькую деревянную головоломку. Брови сведены, он полностью поглощён своим занятием. У него такое же решительное выражение лица, как в тот момент, когда я была привязана к Небывалому Дереву и он выбивал из меня оргазм за оргазмом.

Трудно поверить, что такова моя новая реальность. Что у меня есть четверо безумно горячих мужчин. Что они не просто хотят меня, но, похоже, я нравлюсь им такой, какая я есть.

И то, что у меня чего-то нет, их тоже устраивает.

Неужели моя жизнь с этого момента и правда будет выглядеть так? Просто бездельничать на пляже и трахаться с любым из них, когда захочется? Чтобы Баш готовил мне еду, Кас рассказывал истории, Вейн просто был рядом, погружённый в свои мысли, а Питер Пэн курил бы с таким сексуальным видом, какого не бывает ни у какого другого мужчины.

Я до рези в животе хочу, чтобы всё это было правдой.

По мере того как солнце клонится к закату, моё нетерпение растёт, и, когда я слышу, как открывается дверь гробницы Пэна, я уже места себе не нахожу от нервного возбуждения.

– Есть! – Кас вскидывает вверх собранную деревянную головоломку, очень довольный собой.

– Молодец, брат, – хмыкает Баш, обхватив моё бедро. – Ты справился с детской игрушкой!

– О, заткнись, – морщится Кас.

– Заткнулись оба.

Проснулся Король Неверленда.

Боже, как же он горяч.

Он голый по пояс, штаны низко сидят на бёдрах, обнажая уходящие вниз линии выступающих костей. Как и Вейн, он менее мускулистый, чем близнецы, но, безусловно, самый высокий, и своим присутствием занимает больше всего места.

Думаю, мы все им восхищаемся. Даже Вейн.

Я гляжу на него с колен Вейна. Пэн встречается со мной взглядом, и морщинка между его бровями разглаживается, когда он видит нас такими спокойными: как будто это напряжение между мной и Вейном прежде заставляло его морщить переносицу.

Не знаю почему, но от его облегчения по поводу того, что мы все поладили, я ощущаю глубоко в груди нечто похожее на тепло.

Пожалуйста, пусть это будет по-настоящему.

– Вставайте все, – говорит он. – Нам пора кое-куда сходить.

– И мне тоже? – спрашиваю я.

– Ты пойдёшь с нами, но останешься за пределами заварушки, с близнецами. Я не оставлю тебя здесь одну, а то Крюк, чего доброго, пошлёт кого-нибудь тебя похитить.

Кас и Баш оба только в шортах – их обычный пляжный вид, – поэтому они тут же исчезают в коридоре: идут одеваться.

– Баш варил кофе? – спрашивает Пэн.

– Да, – отвечаю я.

– Вы двое – со мной. – Он направляется на кухню.

Я тоже встаю. Вейн закрывает книгу, откладывает в сторону и поднимается с дивана. Он задерживает на мне долгий взгляд, от которого у меня внутри всё дрожит, а кожу головы покалывает.

Затем подталкивает меня к двери кухни.

Пэн у стойки наливает горячий кофе в глиняную кружку. Из кастрюли поднимается пар.

– Расскажи мне, как ты, – требует он, не давая понять, к кому обращается.

Вейн прислоняется спиной к краю стойки и складывает руки на груди.

– Всё хорошо, – отвечаю я. Хорошо – это даже слабо сказано.

С кружкой в руке Пэн поворачивается ко мне. Его глаза пристально изучают моё горло, затем бегло осматривают всё тело, словно проверяя, не лгу ли я. Наконец, кажется, удовлетворившись увиденным, он переходит к Вейну:

– То есть ты разобрался?

– Да, – отвечает Вейн.

Пэн не спрашивает о подробностях, и я восхищаюсь его доверием: он позволяет нам иметь свои секреты.

Я должна была знать, что путь к сердцу Тёмного лежит через боль и кровь. Но больше всего – через уязвимость.

Мы с Вейном понимаем друг друга, потому что мы оба сломлены.

И оба не желаем это признавать.

И не станем.

Мы будем делиться этой истиной через секс, боль и кровь, пока не насытимся.

Пэн кивает нам и отпивает кофе. Я завидую даже кофейному пару, у которого есть возможность струиться по острым чертам его лица.