Тень Торквемады

На том разговор и закончился. Началось действо, толпа пришла в возбуждение, но дымящиеся костры и запах горелой человеческой плоти вызвали у бывших пиратов лишь острое неприятие жестокого зрелища. Даже морские разбойники, о кровожадности которых ходили легенды, были более милостивы к своим жертвам, нежели католическая церковь к еретикам…

Флиботы гёзов словно вынырнули из морских глубин. Они, как чайки, разлетелись веером и взяли караван в клещи. На галеонах поднялась суматоха, едва не превратившаяся в панику, но опытный испанский адмирал, быстро оценив положение, приказал лечь на другой галс.

— Приготовиться к повороту фордевинд! — заголосили боцманские дудки.

— Есть приготовиться к повороту фордевинд!

Поворот фордевинд более сложный, а порой и более опасный, чем поворот оверштаг; он требует четких действий команды при работе с парусами. Но адмирал надеялся на отменную выучку своих матросов — хотя бы потому, что выхода иного не было. Слишком много судов насчитывалось у противника, и все они были гораздо быстрее, чем галеоны, нагруженные по самую ватерлинию. Корабли испанцев могли посоревноваться в скорости с флиботами гёзов лишь за счет большого количества парусов, и только в том случае, когда после поворота фордевинд ветер станет попутным и начнет дуть им в корму.

Поворот удался на славу. Напуганные перспективой смертельной схватки с гёзами, которые дрались, как сумасшедшие, испанские матросы выложились в полную силу. На галеонах подняли все паруса, и началась гонка. Испанские суда не могли оторваться от флиботов, но и гёзы благодаря искусному маневру опытного адмирала были не в состоянии догнать своих злейших врагов, так как скорости двух флотилий уравнялись.

Возможно, испанцам и удалось бы уйти от гёзов, суденышки которых напоминали гончих псов, но им сильно не повезло — у нидерландских пиратов был чрезвычайно хитрый предводитель. Гильом де ля Марк все заранее просчитал. И едва галеоны вышли на траверс самого большого острова, как из-за скал, наперерез испанскому каравану, буквально выпрыгнули на крутой волне флиботы гёзов. Суда под командованием Гильома де ля Марка загнали крупного зверя в западню.

Разразившись в отчаянии проклятьями небу и всем святым, испанский адмирал скомандовал готовиться к бою. Иного выхода у него не было…

Все это время «Ла Маделена» тянулась позади галеонов. Каравелла была куда быстрее этих огромных неуклюжих посудин, но Альфонсо Диас не мог ломать строй, хотя его так и подмывало махнуть рукой на морские правила и дать деру, благо было куда. Когда корабли совершили поворот фордевинд и посвежевший ветер туго надул паруса, капитан «Ла Маделены» приободрился. Теперь каравелла просто порхала над волнами. Да и галеоны прибавили прыти. «Уйдем! Несомненно, уйдем!» — радовался Диас.

Оказалось, что преждевременно. Теперь все испанские корабли были в ловушке. В том числе и каравелла. Но если галеоны еще могли как-то отбиться, — там было много орудий и большое количество солдат — то каравелла была обречена. Флиботы уступали ей по размерам, но матросы Альфонсо Диаса конечно же не могли сравниться в воинских доблестях с гёзами, которые шли на абордаж испанских судов как на праздник — ими двигало жгучее чувство мести. А несколько наемников на борту погоды не делали.

— Сеньоры, готовьтесь умереть, — со спокойствием стоика сказал Альфонсо Диас, обращаясь к Фернану Пинто и де Фариа.

— Нас уже хоронили много раз, — зловеще ухмыльнулся Антонио де Фариа и попробовал, легко ли выходит шпага из ножен. — Послушайте меня, капитан. Для начала скажите своим людям, чтобы они не праздновали труса. А канониры должны дать залп только тогда, когда вон те два флибота, что нацелились на нашу каравеллу, приблизятся вплотную. Я скажу, когда нужно стрелять. Но и это еще не все. Надо спустить флаг.

— Спустить флаг и сдаться на милось победителя?! — Альфонсо Диас мгновенно стал пунцовым от негодования. — Никогда! Гёзы испанцев в плен не берут! Мы будем драться!

— Конечно, будем, — спокойно ответил де Фариа и подмигнул Фернану Пинто, который в ответ улыбнулся — он уже понял, что замыслил его бывший капитан. — Но с умом. Галеоны обречены. Видите, там уже началась собачья свалка.

Действительно, пираты и впрямь напоминали многочисленную собачью свору, затравившую медведя. Флиботы окружили галеоны со всех сторон, брошенные веревки с крюками запутали снасти испанских кораблей, и гёзы с дикими воплями полезли на высокие борта посудин. Они уже понесли урон — тяжелые орудия галеонов пустили на дно добрый десяток флиботов, и море покрылось обломками суден, обрывками парусов и барахтающимися в воде людьми. Но что такое эти потери по сравнению с предвкушением кровавого пира!

— Пусть все суда гёзов ввяжутся в драку, — продолжал Антонио де Фариа. — Чтобы к этим двум, которые взяли нас на прицел, не прибавились еще несколько. Потому что тогда нам точно придет конец. А пока у нас есть хороший шанс убраться отсюда по добру по здорову.

— Я не понимаю… — Диас тряхнул головой, пытаясь собраться с мыслями.