Тень за кадром

— А потом? — нахмурившись, поинтересовался Роман.

— Потом только по мере поступления сведений. Если я нахожу что-то существенное, нападаю на след, то попрошу у вас еще — в зависимости от ценности добытой информации… Если же я верну вам вашу дочь…

— То я заплачу сколько угодно, — закончил Роман.

— Это ни к чему, — криво улыбнулся Валентин. — Я не деру с граждан, пользуясь их горем или счастьем…

— Откровенно говоря, — промолвил Роман, — я буду очень удивлен, если вы добудете хоть какую-то ценную информацию. Может быть, только случайно вам повезет…

— Вы забываете, что у меня еще и богатый опыт, — напомнил Валентин, продолжая улыбаться. — И, насколько я понимаю, гораздо больше свободного времени, нежели у вас.

— В последнее я могу поверить, — хмыкнул Роман. — Вы, значит, не работаете?

— Вообще-то вы только что снабдили меня работой, — сказал Валентин, прищуриваясь.

— Не боитесь попасть под закон о тунеядстве?

— Я рискую гораздо большим… Формально говоря, я ведь отбираю хлеб у доблестной советской милиции…

— Да-да, — кивнул Роман. — Не беспокойтесь, я о вас никому не расскажу.

— Я и не беспокоюсь. Вы забыли: я определяю людей с первых минут. В вас я не сомневаюсь: кому не надо, вы обо мне не скажете. А каким-нибудь вашим хорошим знакомым в случае надобности отчего бы и не рассказать? Мои клиенты — надежные люди, и их хорошие знакомые — как правило, такие же…

Роман хотел было обмолвиться, что о практике Валентина узнал от человека, которого трудно назвать надежным, однако промолчал.

— Что ж, вот ваш аванс, — сказал он, кладя подле себя на диван пятидесятирублевую купюру.

После этого Роман вышел, не попрощавшись. Ничего больше не произнес и Валентин.

Как только за гостем захлопнулась дверь, хозяин извлек из кармана пачку фотографий и принялся пристально их рассматривать.

* * *

Со дня исчезновения дочери Роман ни разу не был у своей любовницы Маргариты — неудачливой актрисы, не служащей ни в каком театре, лишь изредка снимающейся в крошечных киноэпизодах.

Но после визита к Валентину Роман отчего-то отправился именно к Маргарите. Ноги словно сами понесли его туда.

— О, какие люди! — с порога улыбнулась ему Маргарита. Впрочем, довольно кисло. — Ну проходи, раз пришел.

Она повернулась спиной и не спеша пошла в свою комнату. Пояс от старого халата волочился за ней по полу, как хвост.

Роман с неприязнью проследил за движением этого хвоста, но все-таки закрыл за собой дверь и стал раздеваться.

Маргарита жила в коммуналке. С Романом они встречались только здесь. Вероятно, у нее были и другие любовники, но при Романе актриса об этом благоразумно помалкивала.

Роман прошел по коридору до Маргаритиной двери в одних носках. Обычно любовница сразу предлагала ему тапки, но сегодня она, как видно, решила напустить на себя обиженность.

«Что ж, тем хуже для нее», — безразлично решил Роман.

Он вошел в комнату и привычным жестом запер дверь на защелку.

— Ну здравствуй, — холодно произнес он, глядя на Маргариту, небрежно развалившуюся на тахте с «Огоньком» в руках.

— Здравствуй-здравствуй, — ответила женщина, не отвлекаясь от журнала.

Роман сел на стул и тяжело вздохнул.

Маргарита подняла на него глаза:

— Что, замотался? Или как там у Чехова говорят: «Среда заела»?

Роман вперил в нее тяжелый взгляд:

— Ты ведь наверняка все знаешь.

— Да, слышала, — беззаботно отвечала Маргарита. — Так она еще не нашлась?

Роман встал и взялся за защелку. Но не успел он ее отпереть, как Маргарита пулей соскочила в тахты и обвила его сзади обеими руками:

— Милый, ну прости, прости меня… Но пойми меня тоже: ты пропал больше, чем на месяц! Ни звонка, ничего… Ну что тебе стоило хоть разочек позвонить, а?

— Не до того мне было, — глухо молвил Роман.

— Понимаю, понимаю! Ну да ладно, я тебе рада… Я не могу притворяться… Ты сейчас пришел, и я решила… что скажу тебе все, что думаю… Но теперь гляжу на тебя, а ты такой несчастный, опустошенный… И я поняла, что не права… Ты ведь ее любишь больше жизни, не так ли? Я про твою дочку…

— Да, так, — столь же глухим голосом отвечал Роман.

— И это правильно. — Маргарита прижалась щекой к его спине. — Это правильно, мой милый… Ты настоящий человек и настоящий мужчина… Поэтому я тебя так люблю… Если бы ты еще любил свою жену, я бы этого не выдержала! Я бы давно с тобой порвала! Но раз ты так сильно любишь дочку, я даже не могу к этому ревновать… Это ведь было бы глупо, не правда ли?.. И поверь мне, я очень ценю, что ты все-таки заглянул ко мне, даже в такой ситуации! Значит, и для меня в твоем сердце есть хоть небольшой уголок?..

Маргарита проскользнула между дверью и Романом и вопросительно заглянула в его глаза. Но она не увидела там того, чего хотела. Роман смотрел отстраненно и безразлично — как будто сквозь нее.

— Сам не знаю, зачем я зашел, — равнодушно сказал он.

Лицо Маргариты невольно приняло злое выражение. Первым ее побуждением было громко фыркнуть, а может, даже ударить Романа. И затем прокричать ему: «Ну и убирайся! И не приходи больше! Видеть тебя не могу! И не хочу, понял? Чтобы ноги твоей больше здесь не было!»